...шедевр Киплинга, под влиянием каких бы политических настроений он ни создавался, остается непревзойденным образцом отображения в поэзии стоической этики, и к нему, как и к «Размышлениям» Марка Аврелия, будут обращаться все новые поколения юных джентльменов независимо от политической повестки и конъюнктуры.

Время, когда одной ногой ты еще стоишь в школьном детстве, а другой уже начинаешь запутываться в жизни взрослых, теряясь в коммуникациях мегаполисов, чтобы разыскать в них какое-нибудь местечко для себя, где можно временно приткнуть голову. Время, когда ты начинаешь привыкать к мысли о том, что все в этой жизни временно и непостоянно. Вместе с тем это время, когда тебе все удается сделать впервые...

Мир сказочен насквозь.

...Кант никогда не доказывал и не опровергал бытие Бога, он просто показал, что человеческий разум, раздираемый между своими представлениями о бытии и тем, что рассудок находит в чувственном опыте, – дабы сохранить своё единство и целостность – неизбежно приходит к идее единства своего Я и мира, в котором живет. Эта идея и была названа Кантом идеалом чистого разума. Этот идеал нельзя назвать Богом, но его можно выразить через образ Бога. Ничего лучшего за всю свою историю человечество еще не придумало, и вряд ли придумает.

Сомневаться, что были установлены камни, никак не приходится. Повествователь застал их. Мы уже нет. Что в который раз убеждает: слова камней долговечней.

Главная особенность сегодняшней ситуации, в которой пребывает мир-система, в том, что внутри неё – одновременно – действуют две логики: логика отстаивания национальных интересов и логика получения прибыли любыми средствами. Эти логики вступают в противоречие друг с другом, но пока ещё не могут отменить друг друга. Логика капиталистического национализма уже не может, а логика неолиберализма – пока ещё не может.

В «Дневнике литератора» он запускает свои дроны-драконы в петербургские мрачные небеса и даже разводит питомник этих крылатых змеев по месту жительства в районе Александрино, приобщив к этому занятию живущих поблизости приятелей-литераторов.