Джон Фаулз совершенно виртуозно признается в любви «старым нравам», старым законам и идеалам, когда было возможно влюбиться по-настоящему, обмануться, быть обманутым. Ностальгия по тому времени, и по тем эстетическим средствам и повествовательным законам.

Они делали это без громких слов, каждый день. При этом они ютились в тесных квартирах, неделями пропадая на регламентах и восстановлении боевой готовности. Да и когда наступили лихие времена, это они заступали на боевое дежурство, месяцами не получая денежное содержание. И это их жены в платьицах в горошек героически дожидались их дома и ободряли, когда в глазах мужиков накапливалось отчаяние. И при этом от них не раздалось ни стенаний, ни пафосных «требований о правах человека».