Рейтинг публикаций

Оказался в школе-интернате, где киномеханик, почувствовав симпатию, учит потихоньку своему мастерству: однако, завораживает не оно, а происходящее на экране. О, там творится мистерия...

...лучше бы, конечно, чтобы этого визита не было. Он мне стоил, по словам Остапа Бендера, «веры в человечество». Я шла туда, как в храм, с цветами, думала: вот дом, где сам Галич бывал, а вышли мы оттуда – как помоями облитые.
И как отвратительны эти их тяжбы, делёжка наследства, архива. (Как тут не вспомнить у Галича: «А над гробом встали мародёры и несут почётный караул»).

«Мистическое лето» 1901 года в усадьбе интересно главным образом становлением Блока-поэта. (...) В это время Блок ― пугающе быстро формирующийся поэт. Несмотря на то что в реальности это был человек, подчас совершавший необдуманные поступки, что в глазах некоторых женщин было проявлением незрелости, и отчаянно пытавшийся скрыться от угрожающей действительности, в своих произведениях тех месяцев ему удалось с высоким уровнем мастерства обратиться к мотивам, встречающимся чаще всего в «поздней» лирике выдающихся поэтов ― Ф. И. Тютчева, А. А. Фета, Вл. С. Соловьёва, М. Ю. Лермонтова и других...

Объединённые хозяева футбольных клубов и заводов-пароходов долго думали и, кажется, решили наконец проблему. Точнее наметили новые пути для шагания экскаватора цивилизации. Пути эти обозначены в новом никем не виданном протоколе, по которому человечество вновь направляется к своей колыбели, в которой в морской воде будут покачиваться и размножаться одни туфельки. Место же залежей человечества должны занять племена механико-электронных крестьян, радостно добывающих совместно с шагающим модернизированным экскаватором новой цивилизации необходимые вещества из самих себя.

Делать больше было нечего. Думать тоже было не о чем. Вспомнилась только строка: «Жизнь прошла – как не было. Не поговорили».

В трактате не рассматривается семантика возможности, а также условия «реальной возможности» в действительном мире или «возможных мирах». Наше предположение в том, что чистая возможность есть «иное» всему сущему (реальному), а не потенциальное предбытие. Ее смысл в преодолении сущего единого.

Мораль и этика в эмпатичном обществе определяется только сердечностью отношений. Когда сердце желает добра другому человеку. Поэтому любое отступление от норм получает жесточайшую, в системе координат эмпатичного человека, санкцию – он сразу чувствует, что стал изгоем. И в его мире не придумать страшнее санкции и наказания. Причем все это работает на бессознательном уровне. Объяснить вам это никто не сможет и даже не пытайтесь. Именно через такие невидимые механизмы и реализована регуляторика поддержания «нормальности» в эмпатичном обществе. Там не нужны законы и судьи.

Идёт, на дороге рассыпана "стайка" шурупов – саморезы семьдесят пятые; по всему, багажник открывали они и выпали. Из добрых побуждений, дабы проезжающий люд вреда не нанёс колесу, собрал их.

Знамения, стихи и времена, \ Коряво прожитые начерно и чисто, \ Веселия, гремящие лучисто, \ Весь улей рифм суровых и игристых — \ Я всё назвал, всему дал имена. \\ (...) Я всё назвал, всему дал имена, \ Всему, что я познать был удостоен, \ Ложась листвой не призрачного кроя, \ Слова прозрачность рассекают роем: \ Знамения, стихи и времена.

Слова тесны для истолкования столь значительных киноявлений…

Живое есть выражение сознания в бытии, содержа в себе, в отличие от неодушевленной материи, себя же, но и не может обойтись без неживого, которое составляет каркас любого существа, который остается, распадаясь после его смерти, тогда как сознание уходит. Попытаемся исследовать проблему рождения и смерти с позиции гипотетического прояснения причины проявления сознания в форме живого, а также для чего из остывающего тела уходит сознание и что с ним происходит впоследствии?

...развитие сообщества идет прерывисто, но в целом – поступательно, судя по представленным выше данным технологического и культурного роста, исключая случаи остановки роста самосознания сообщества по тем или иным причинам, например, тем, которые проявились в истории ассирийского сообщества, сосредоточившегося на применении силы без объединительного культурного подъема коллективистского самосознания разнородного населения, что привело при исчезновении этой силы к полному распаду сообщества.