Онтологические прогулки

    Будущее всегда позади человека, за его спиной, сзади, просто потому, что человек смотрит глазами этого будущего. Человек – это и есть его будущее. Верно и наоборот – будущее – это сам человек, тот, который в это будущее пытается заглянуть. Можно и так – будущее – это видящее само себя время, или, что то же самое, - человек будущего – это смотрящий в себя человек.

     Хочешь знать будущее – знай самого себя.

     Каким ты самого себя узнаешь, таким и будет твое будущее.

     Если ты видишь в себе (задумываешь) самозавязывающиеся шнурки кроссовок и летающий скейтборд, то в твоем будущем будут именно такие шнурки и такой скейт. Но вот вопрос: а будущее ли это?! Древний человек тоже умел манипулировать различными  предметами – просто потому, что не отделял себя от них, был един с этими предметами (стихиями). Кто и что может действительно утверждать: «я есть» или «я был»?

     Кем (чем) дышит время?

     Сколько будущего в настоящем?

     Сколько настоящего будущего в будущем настоящего?

     Реконструируем феномен «21.10.2015» в соответствии с тем, что видится мною во мне. Я вижу в себе: античную философию, античный полис, личный опыт Будды, Христа, философию и науку нового и новейшего времени (именно как возрождение и продолжение античности), освоение космоса (например, проект «Вояжер») транс-национальные (глобальные, буквально «шаровые», относящиеся ко всей земле или всемирные) достижения, освоение единого информационного пространства (мобильная связь, интернет).

     Первые из этих событий, которым около 2500 лет, «потянули» за собой последние, которым не больше 100 - 150 лет. Поэтому об этих событиях можно сказать: «они были».

     Античная философия, Будда, Христос ознаменовали появление нового, современного человека, которого от человека древнего или человека «ветхого» отличает появление новой способности или нового модуса внимания – рефлексии. Рефлексия или когитация – способность удерживать во внимании одновременно и схватываемый простым вниманием предмет, и сам факт схватывания. Эта способность позволяет человеку – впервые во всей его истории – не только контролировать направленность внимания, но и самому направлять его! Древние люди этого не умели, не потому, конечно, что были неразвиты или примитивны, а потому, что у них не было этой способности.

     Античный полис, города-государства нового времени, полигосударственные образования новейшего времени (цель которых – взаимодействие) – показывают мне появление особого, не известного прежнему человеку способа взаимодействия, а именно: прямого, непосредственного взаимодействия человека с человеком помимо каких бы то ни было обстоятельств – семьи, рода, общества, государства, расы, пола, возраста и т.д., и т.д. Появляется возможность принципиально новой социальности, уже не родовой, а чисто человеческой; ведь родовое взаимодействие исключало прямое общение человека с человеком даже внутри одного и того же рода, и тем более – между различными родами.

     И, наконец, третья, самая последняя по времени появления группа феноменов, открывающих эру информационных технологий, - нахождение доступа или, что то же самое, открытие (или даже создание) единого информационного поля, освоение пространственно-временного континуума как единого, одного. Древние люди были ограничены континуумами своих родов, которые, конечно, имели пересечения между собой, но в принципе были разные, что создавало непреодолимые ограничения во взаимодействии родов и, следовательно, людей.

     Вот эти феномены и составляют для меня то будущее, которым уже дышит настоящее. Значит ли это, что именно они станут будущим. Конечно, нет, ничто в истории человечества не гарантировано. Сегодня мы могли иметь совершенно другую историю самих себя, например, такую, в которой на первый план вышла бы не индивидуальность (атомарность) человека и не его социальность (прямое общение человека с человеком), а, например, над-индивидуальность, своеобразие, что предопределило бы другой тип взаимодействия и, соответственно, другую историю. Вполне могло произойти и такое, что человек обратил бы свою способность к контролю своего внимания на то, чтобы не быть таковым; в истории человека могла стать доминирующей направленность человека на «не-я», в соответствии с чем технология стала бы развиваться не как современная технология «человеческой кисти», а как, например, технология «звезды» или «краба». Нетрудно представить себе мир, в котором отдельные группы людей жили бы, как улитки или метеориты.

     Таким образом, как факт, то есть событие, имеющее, как минимум, такой набор элементов, который достаточен для существования, повторяю, как факт, человечество возникло в последние 50 – 100 лет. Последним недостающим (не для полноты существования, конечно, а только для рождения существующим) звеном стало освоение единого информационного поля в форме мобильной связи и интернета.

     В феномене «21 октября 2015» не видели того, чем уже дышало время, да и сами люди, - наступившего единства. Впервые в истории человечества человечество стало само собой, человечеством, одним, единицей, целым. Однако столь значимое событие не воспринимается человеком именно как событие, как то, что имеет свое время и свое начало. Современному человеку кажется очевидным, что человечество существует уже очень давно, как минимум, с того момента, как появился человек (здесь неважно, было это семь с половиной тысяч лет или миллион лет тому назад). Но одновременно ему совершенно не очевидно, что человек может возникнуть миллион лет, а человечество – всего пару десятков лет тому назад. И уж точно ему невдомек, что человечество может через такой же короткий срок исчезнуть, не оставив даже следа в его голове.

     Человек начинает осознавать то, чем он дышит, только тогда, когда ему начинает этого не хватать. Похоже, что пока человеку вполне хватает самого себя. Зачем ему человечество, если он дышит самим собой?! С неудивительным упорством он продолжает воспринимать себя как неизменное существо, сформировавшееся в древности и сохраняющееся на протяжении тысячелетий в том же самом виде. Это не позволяет ему не только корректно реконструировать древнего человека, но и, что гораздо важнее, реконструировать самого себя! Полагая себя как вид неизменным, человек не может увидеть самого себя в своей специфике, не может увидеть себя особенным человеком, и поэтому не может определить, что именно составляет его современную природу.

     Характерно, что попытки человека предугадать направление собственного развития были направлены в какую угодно сторону (технологическую, социальную, биоинженерную, психологическую и пр.), но только не в сторону рождения человечества. Человек не заметил, что появление всемирной паутины является не просто развитием коммуникативных технологий, а следствием новых возможностей или новой онтологии, предопределяющей любое технологическое и какое бы то ни было еще развитие. Предполагая способность рефлексии и у древнего человека, современный человек не замечает того нового, что отличает его время от древности. Например, древний человек жил и познавал родом, поэтому для него не было другого человека, но был только другой род. Если бы на земле остался только один род или несколько не взаимодействующих между собой родов, человек как вид был бы подобен множеству других видов, - муравьев, пауков, медведей, львов. В этом случае невозможно было бы говорить о каком бы то ни было человечестве, как мы не говорим о муравьях или медведях как едином, одном, единичном феномене (цивилизации).

     Собственно, человек так и живет пауком и львом. Человечество как субъект еще не только не состоялось, оно практически еще даже не возникло. Философы днем с фонарем не находят человека, и если находят, то только в форме «тонкой пленки» (И. Кант), тонкого слоя, который легко смывается социальными возмущениями абсолютного большинства - шариковых, людей, не освоивших рефлексию как современный модус внимания и поэтому слишком вовлеченных в общественные тренды.

     Появление рефлексивного субъекта, полиса (прямого взаимодействия человека с человеком) и информационного поля как того континуума, в котором живет рефлексия, можно смело полагать первым действительным событием или фактом единого человечества. При этом ни один фантаст, футурист, культуролог, утопист не описал эти три решающих феномена современности как наше будущее.