Рейтинг публикаций

Делать больше было нечего. Думать тоже было не о чем. Вспомнилась только строка: «Жизнь прошла – как не было. Не поговорили».

Когда-то людей интересовало содержание мира и человека, сегодня их интересуют только формы. Они коллекционируют города, минуя суть каждого. Ибо погрузившись в суть, ты уже прирастешь к городу. Людей уже не интересует существо ландшафта, они занимаются их коллекционированием. Их уже не интересует сущность храма, его содержание, они интересуются разнообразием их форм, они странствуют по миру, говоря: вон там есть храм необычной формы, съездим, посмотрим. Они не интересуются содержанием феномена женщины, они коллекционируют их формы, формы проявлений их эротизма. И так без конца.

Коренной порок всякого рода отождествлений бытия то с одним, то с другим, на мой взгляд, состоит в подмене бытия какой-либо формой, или способом, его существования, а то и самим Богом, что вообще выходит за рамки предмета философии и может быть только предметом религиозной веры и теологии. Такая подмена философского понятия бытия вносит путаницу и сумятицу в оперировании им. Корректным было бы отождествлять бытие только с самим бытием и противопоставлять его небытию, как это делал Парменид. Что это дает? Дает понимание единства тождества (бытия) и бесконечного разнообразия форм существования универсума, или мироздания. Такое единство бытия и существования, собственно, и есть то, что мы называем реальностью. Именно с этой исходной позиции мы и будем рассматривать феномен «иной реальности», которая творится человеком как субъектом, и в которой человек как эмпирическое «Я» пребывает.

...в отдельной папке на экране автора сей эссецензии два файла: первый – избранное из «Дикоросли-4», второй – избранное из «Дикоросли-5». То, что мнится самым любопытным и важным в томиках. То, что в случае «отжима» всех бывших и будущих «Дикорослей» стоило б, вероятно, включить в одну огромадную, воттакенную ДИКОРОСЛЬ. Позволим же себе кое-что рассмотреть более пристально…

Он открыл мне один из главных секретов жизни. Те, кому эта тайна известна, не знают скуки, не мучаются на работе, не меняют одно дело на другое и, как правило, со всеми добры и спокойны. Эти люди ценят мастерство и доводят его до совершенства. В любой профессии они не ремесленники, а творцы. Такой труд приносит им счастье неисчерпаемое.

Я слушаю тайком: \ отец читает Кафку \ (тот чёрный томик) \ маме; \ кресло, плед, \ мне восемь лет, \ так рано, \ я где-то там, в объятиях дивана, \ я шёл себе спокойно на поправку, \ и грипп, сожжённый сульфадимезином, \ к семи другим уж был причислен зимам. \ А тут – читают Кафку. \\ Мне восемь лет, \ а им – по двадцать восемь. \ (...) На ёлке в кровоточащих огнях, \ Где частокол отточенных иголок, \ ...Орудует умелая Арахна \ Впотьмах, в тенях, \ Из праха – и во прах, \ во прах – из праха. \ Спаси меня. \ Схожу с ума от страха.

Поезда, что ушли с вокзала – \ до плывущей ко мне ладьи... \ Жизнь всё резала, отрезала \ до любви, до одной любви.

…Когда ж заря? Ночь не уходит, \ вина осталось на глоток \ и сонный гость сквозь шторы смотрит - \ не загорелся ли восток…

А проезжая карета – \ Гофра кожаная. \ Что-то ты, моя Анетта, \ Заторможенная. \\ Эй, ямщик, притормози \ У гостиницы. \ Надоело колесить \ За гостинцами. \\ На губах солёный груздь, \ В плошке – трюфели. \ Как же так Святую Русь \ Мы продрюфили?

В город проникла ночь \ Салфетки цвета шафран \ Их не было здесь никогда \ И город сейчас далеко \ В кого же целится тот – \ у ворот?

Как я ненавижу этот тупой, самодовольный, толстокожий оптимизм, не желающий слышать чужую боль, равнодушный и нетерпимый ко всему, что нарушает его сытое благополучие. Извечное «сделайте мне красиво». Главное, чтоб мой взгляд, мой слух ничто не оскорбляло, не тревожило, не царапало, а что там, как там на самом деле – наплевать. «Кто плачет там? Мне слёзы не видны...»

Живу теперь в чужие времена, \ Их чуждость непокорно ощущая, \ Они, немилосердно мрак сгущая, \ Меня из времени исторгнуть норовят.