Рейтинг публикаций

Вот уж заморозки. Осень, \ Вдруг, зимою обратилась. \ Ветер северный ударил \В ноздри свежею струёю \ И повлёк воспоминанья \ Ледяным хрустящим шлейфом. \ Словно Снежной Королевы \ Сани в выси пролетели \ Над вечерней черепицей; \ Будто девочка в шубейке \ Пальчики дыханьем греет, \ И бредёт, бредёт сквозь вьюги \ В царство Снежной Королевы. \ Там, во льдах застыло сердце, \ В лыжной шапочке, поэта.

Я просто купалась в лучах этого бесхитростного обожания, этих зашкаливающих эмоций. Мне не хотелось ни скромничать, ни смущённо опровергать. Мне так этого не хватало! Нам всем, поэтам, этого не хватает – того, к чему призывал Окуджава: «Давайте восклицать, друг другом восхищаться...» Не лести, не заказных панегириков, а вот таких откровенных восторгов, искренних слов понимания и любви.

Трилогия этих фильмов – не фантазия, хотя как каждое кино ею и является. Трилогия этих фильмов – одна из попыток в экзистенции западного способа найти радость и вдохновение, отрешиться от кажущейся провалом жизненной пустоты. Попытка обрести смысл и счастье в каждодневном становлении бытия, Dasein, любви, заботе, отношении.

Глаза открыты. Утро. За окошком лайнер \ Из дальней Африки, где жаркая Мали, \ Летит неспешно, грузно над районом спальным, [ А во дворе жужжат и носятся шмели. \\ Лучи из облачных прогалин и проталин \ Пересекают неба северный разлив, \ Зовут к себе. Их зов по вечерам печален, \ Но по утрам он прилетает из Мали.

в глухих валторнах сомневаюсь ежечасно \ в бреду играющих мой осторожный текст \ очередной, с утра с заплаканных невест \ как будто тушь потёкшую смывая чем-то страстным...

...Ты помнишь этот голосящий тополь? \ — Костантинополь пал, Константинополь! — \ Среди осколков мраморной листвы \ кишмя кишат бездомные ромеи, \ на скорлупу расколотой Софии \ как кровь Христова капает рассвет, \ и на губах расхристанных подъездов \ медовый герпес поцелуев василевса. \ (...) Успей взглянуть на мир перед восходом, успей покинуть город, ведь уже \ горят иконописные деревья, \ горит трава, \ горят твои слова, \ сто киловольт звенят над головой, \ из-за угла выходит бледный конь, \ и подступает к горлу пустота... \\ И каплет с пальцев греческий огонь.

Объединённые хозяева футбольных клубов и заводов-пароходов долго думали и, кажется, решили наконец проблему. Точнее наметили новые пути для шагания экскаватора цивилизации. Пути эти обозначены в новом никем не виданном протоколе, по которому человечество вновь направляется к своей колыбели, в которой в морской воде будут покачиваться и размножаться одни туфельки. Место же залежей человечества должны занять племена механико-электронных крестьян, радостно добывающих совместно с шагающим модернизированным экскаватором новой цивилизации необходимые вещества из самих себя.

...в отдельной папке на экране автора сей эссецензии два файла: первый – избранное из «Дикоросли-4», второй – избранное из «Дикоросли-5». То, что мнится самым любопытным и важным в томиках. То, что в случае «отжима» всех бывших и будущих «Дикорослей» стоило б, вероятно, включить в одну огромадную, воттакенную ДИКОРОСЛЬ. Позволим же себе кое-что рассмотреть более пристально…

Как ни холили, как ни пеклись, \ Охраняя заёмную мнимость, \ Обстоятельства бурно стеклись \ И сложились в необратимость.

Лету вброд перейти \ под конец уходящего лета, \ в середине пути, \ на исходе вечернего света...

У Лермонтова: «Я ехал на перекладных из Тифлиса». С первой же фразы – тонкая, изысканная расстановка звуков. Не навязчиво, изящно. И так – вся эта книга, весь роман. Эта проза – чистейший алмаз. Стихи, а не проза. «Тихо было все на небе и на земле, как в сердце человека в минуту утренней молитвы; только изредка набегал прохладный ветер с востока, приподнимая гриву лошадей, покрытую инеем». Вот в чем мое счастье, моя радость: я слышу звуки, их чудный узор, этот божественный хор из иных миров.

В наше время говорят, что не стало чудес. Да и было ли чудо? Просто Николай Угодник, как его называют православные, скорый на помощь, в очередной многотысячный раз откликнулся на обращенные к нему молитвы.