Рейтинг публикаций

При всей кажущейся открытости струк­тура повествования у Лескова сложна, многослойна, прихотлива: точки зрения героя, рассказчика, автора-повествователя не совпадают – нравственная оценка отдаётся на читательский суд. Повествование строится на совмещении самых различных пластов, позиций – так создаётся ощущение стереоскопичности изображения, полноводного потока жизни.

Тополя моей юности, быстро и нагло взлетевшие ввысь... Величественные и безучастные стояли вы вдоль улицы, когда я летела, шарахаясь от ваших таких страшных, таких огромных силуэтов, поздно ночью, одна, домой, и все чудилось мне, что кто-то прячется в этих зарослях, в этой темноте – чужой, опасный, жестокий. И я бежала, как угорелая, прочь, сребролиственные, от ваших, так и не угаданных, пророчеств.

Так мы и расстались. Позади гудит. Впереди мечется огней ковид. \ Где-то огнеметят красивый вид. \ И приоткрывается вселенной щель. \ ...А в неё просовывают ель

Боже, как я ждала этого номера! Нет, я вовсе не была тщеславной. Я была просто влюблённой дурой. Я мечтала о том, как Он возьмёт в руки газету, увидит мой портрет, глаза, устремлённые на него с тоской и укором, прочтёт стихи о нашей встрече и... что-то непременно изменится в наших отношениях.

Пост Великий – ни мяса нельзя и ни масла, \ только можно смотреть вдаль, как семинеделье \ льётся, льётся водой там, где овчии ясли, \ даже солнце – вода, в самом деле! \\ И пока вода льётся – мы будем живые, \ но мы очень нужны речке, необходимы! \ Из воды состоим больше, чем вполовину, \ мы из Волги, Оки, из Днепра и Невы мы! \\ Льёмся-переливаемся, как из кувшина, \ мать в дитя свою жизнь, а дитя – своим детям, \ пост Великий в нас льётся бессмертный и длинный, \ как уменье сочувствовать с Богом едино...

...действительный, истинный смысл полемики между пессимизмом и оптимизмом состоит в решении вопроса, что заслуживает большего или меньшего предпочтения, бытие или же небытие этого мира, причем вне зависимости от того, возможен ли, помимо этого, какой-либо другой мир.

...лучшие поэты немецкого языка если не презирали Германию, то внутренне отторгались от нее. Гёльдерлин, Рильке, Целан... Из этой же когорты австриец Тракль, неизменно называвший нынешний род Запада падшим и растленным... (...) Первый считал свою душу греческой, вторые двое считали себя русскими поэтами, именно в силу этого коренного противостояния. Великий германский философ Хайдеггер (...) Его любимыми поэтами были все четверо названные. И кстати, сомневаясь, что европейцы его понимают и поймут (ибо трактуют его ложно), он заявил однажды, что поймут его вполне лет этак через триста в России. Почему в России?

Добро, по мысли Шеллинга, может быть обнаружено лишь посредством зла, как его противоположности, и в этом смысле зло есть необходимость, однако же, как справедливо утверждает тот же Шеллинг, зло не полагалось Божьей волей ни как средство, ни уж тем более как цель, ни даже как результат Божьего попущения (в его обычном понимании), ибо Божья воля к творению непосредственно есть лишь воля к рождению света и поэтому воля к добру, тогда как зло есть просто необходимый спутник божественного самооткровения в акте творения.

Ласточка, пропела, пролетела, \ словно флейты девичей мотив. \ В самом деле, для чего мне тело - \ этот неуклюжий примитив, \\ раз оно по небу не летает, \ а лежит в постели на боку. \ Хорошо быть ласточкой, Китаем, \ голубым рисунком на шелку. \\ Быть какой угодно голытьбою - \ обнажённой музыкой струны, \ воспаряя в небо голубое \ над полями рисовой страны, \ и потом попасть в стихи Ли Бая, \ строчкою и ласточкой звеня, \ чтобы билась жилка голубая \ на виске вселенского огня.

Озарилась тут пещера, \ По стенам зарницы пляшут: \ Перед ней стоит сестрица; \ Мать к ней руки протянула. \\ И юнак пригожий Васко \ На коне тяжёлом въехал, \ В шлеме голову пригнувши.

Луну своя ночная дума гложет, \ сгибает тело спелое в дугу. \ Цветок цветёт. Иначе он не может. \ А я люблю. Иначе не могу. \\ Ещё денёк был незаметно прожит, \ сварился тихо в собственном соку. \ Поёт скворец. Иначе он не может. \ А я пишу. Иначе не могу. \\ Сияет небо без конца и края, \ и кто-то ждёт на дальнем берегу… \ Уходит всё, сгорая, умирая… \ А я живу. Иначе не могу.

Материальное и моральное оскудение дворянства становится в драматургии Островского отдельной темой. (...) Некоторые промотавшиеся дворяне попадают в долговые тюрьмы. Но многие всё же умудряются выживать за чужой счёт – особенно за счёт безродных, но спесивых купцов, которые считают для себя честью якшаться со знатью.