Рейтинг публикаций

Мифологические образы – не суть произведений, а способ высказать свое отношение к бытию.

...мифологема смерти как моря, и в то же время архаичная семантика моря как перехода между разными мирами позволяет интегрировать в этом образе ряд смыслов, важных для человека русской культуры в ситуации экзистенциального кризиса, вызванного войной: тему исторической памяти, любви, роли русской поэзии в связывании времён и сохранении русской культуры.

Шломо исполнил свою важнейшую миссию — построил Дом Господу, дом, который спустя ряд поколений будет врагами разрушен. "Что за польза человеку от всего труда, что трудится он под солнцем?" (Коѓелет 1:3)
Но Храм не исчез. Построенный в слове он оказался долговечней сооружённого в камне.

...Никакой зауми. ...От врождённой ли скромности? Нет. Просто авторы не знают. Не в курсе. Не замечены и не привлекались. Дело швах: не читали, не прошли посвящение, с тайным знанием не знакомы. Оттого, строго по Канту, они щиплют за задницу реальность, данную им в ощущениях, дуют на неё, на воздухе проветривают. Они понимают всю невозможность выразить герметичность «вещи в себе», а потому следуют линией наименьшего сопротивления, то есть, находят грустным героям, где портвейна бутылку, а где и водочки – и, глядишь, дело то пошло! Задвигались герои, зарозовели (а девушки – зарделись, потому что они студентки отделения восточных языков и изучают сансткрит).

...Проблема, однако, в том, что мы не знаем, в чем заключался этот обряд. Никто из его участников (в том числе Геродот и Плутарх, которые тоже прошли посвящение), так никогда и не рассказали о том, что видели. Судя по всему, что-то гораздо более серьезное, нежели просто клятва, удерживало их от откровений[6]. Известно лишь, что после обряда у людей исчезал страх смерти.

Темной ночью мчался поезд в Москву, увозил нашего героя в неизвестную даль, а там ждали его не райские кущи, а нары на Лубянке, суд скорый, яма черная, потому что был он, гешефтмахер, такой же разменной монетой в чужих руках, как и тысячи его жертв.

Пытаясь цепь восстановить событий, \ Бросают руки мячик через реку. \ Куда не перебраться человеку, \ Он долетит, по-детски первобытен, \\ И под ноги покатится дорожка… \ Кто вынет нас из памяти винила? – \ История себя предвосхитила, \ Игла прошила будущее прошлым. \ Я там стою на каждом повороте, \ А тень моя уходит и уходит. Идет направо – ту же песнь заводит… \ Пластинка против стрелки не крутилась.

Новый судья, новый спаситель Израиля напрямую сравнивается, едва ли не идентифицируется с самым великим спасителем Израиля во все времена — с Моше, тем самым обретая особое измерение.

Дорогой председатель! Я не хочу быть царем. Мне и этого было бы мало. Мне надо быть в то же время еще и отверженным, и нищим, и дервишем. Я всеми хочу быть. Но для этого надо быть, как ты… А это разве возможно?

И простынь, скатерти подобны парусам, \ Когда их воздух после стирки поднимает, \ И он же образ Махаона дал плащам, \ Клочок газеты вместе с птицей улетает. \ Качнулся маятник чуть вправо на часах. \ Вернемся к кошкам, пирамиды, как их уши, \ От медальона что-то есть в дверных ключах — \ Текстура времени, рельеф, но только у́же.

Водка с волком, игры с тигром \ Лучше б зебра и жираф… \ Слева Ирод, справа Ирод, \ Посредине Голиаф... \\ В той компании и жили, \ Жили-были, выживали… \ Даже бешеных рептилий \ Кротостию побеждали, \\ Неизбежный пряча страх \ В несгораемых шкафах… \\ Эра каторжного строя… \ В бурях лжи – любовь и вера… \ Люди каторжного века, Комсомольских всяких строек, \ В дни беды, войны, тюрьмы \ Были люди – не как мы… \\ Наш удел – пустые вздохи, Им – свобода и венец, \ Людям каторжной эпохи, \ Людям пламенных сердец.

Роман «Покров-17» вышел в 2020 году и принес Александру Пелевину победу в литературной премии «Национальный бестселлер». В ноябре 2020 года роман вошел в список «Выбор шеф-редактора» на сайте ГодЛитературы.РФ. Литературными достоинствами романа обусловлен интерес к его идейному содержанию. Для исследования сюжетного и образного ряда романа используем концепцию хронотопа Михаила Бахтина.