Рейтинг публикаций

Вот и вижу Вас за столом письменным: ни лампы, ни свечи, ни чернильницы, ни бумаги, ну, ничего, словно голая степь перед жутким бураном... Никаких приборов письменных, но как-то Вы пишите, и написанное не улетучивается в какую-то бездну, в каких-то татарских тартарах не пропадает. Как это? Что другое спросите — отвечу, а это не спрашивайте — не знаю, не ведаю. И стула нет — но сидите, да и стола, пожалуй, что нет, а какой-то утёс черно серебрится, и Вы на нём, его не касаясь. Вы в облаке слов, они, словно серафимы-ангелы вокруг Бога, над Вами вокруг да около, внизу и вверху, короче, окутывая, как дым или, скажем, туман, роятся, пчёлы мёд собирают чёрт знает где и всё Вам приносят...

...если столь угодно говорить о мире, как об акте творения (ниже я еще коснусь этого вопроса), то, вне всякого сомнения, таковое может быть отнесено лишь к умопостигаемому миру (mundus intelligibilis), явлением которого только и может быть этот, чувственно воспринимаемый мир (mundus sensibilis).

Потерялись. Ищут, где мы? \ Время поздно, стогны немы. \ В полусвете полутьмы \ Это мы или не мы? \\ Ни ответа, ни привета. \ Ночь идет по белу свету. \ Где мы были столько лет... \ Ночь идет ни да, ни нет. \\ Над полями и лугами \ Ночь расходится кругами… \ Никому не говори: \ Ночь приходит изнутри.

В предвкушении рождественских каникул университет успел преобразиться. Посреди холла появилась большая зеленая елка, украшенная разноцветными огоньками и серпантином, — хитрый преподавательский трюк с намеком на то, что для каждого студента в зимнюю сессию был подготовлен сюрприз. Кому-то приятный, а кому-то, может, и не очень.

Каждый человек во глубине души хотел бы жить в раю, как он его индивидуально представляет, но большинство прекрасно понимает, что это невозможно, хотя значительная часть населения всё-таки находит лазейку в это место, относя, правда, рай туда, куда при жизни не попадешь. Однако передовики человечества, сильные своей мыслью, неугомонно пытались определить путь к этому блаженному местечку не где-то там, а прямо-таки тут.

Счетчик Гейгера не работал, по мере приближения к земле штурман подкладывал под себя сборники со схемами аэродромов, труба ЧАЭС целилась своим дулом прямо в светолюк – ощущение было неприятное. От безысходности и неизвестности Энчо попытался с помощью эмалированной кружки защитить свои честь и достоинство, но с кружкой между ног по самолету не побегаешь. В наушниках были слышны переговоры вертолетчиков с кем-то, кто сидел в районе реактора и наводил вертолеты на цель.

Сторонники всякого рода научных подходов к переводу стараются обратить особое внимание на смысл, заключенный в оригинальном произведении, мечтают о том, чтобы максимально сохранить структуру авторского высказывания и наиболее простые элементы формы. Ясно, что при таком подходе невозможно учесть ни идиостиль, ни иные глубинные особенности авторского текста. Сложно будет сохранить и поэтическую ауру текста перевода...

Я так люблю, что мне не страшен вызов \ на родину дерзнувших палачей. \ Идите лесом! Полем! Барбарисом! \ Нам столько в гены вспрыснуто ночей, \ Иисусовых гвоздей, свечей, очей \ и хлеб блокадный! Брестом – быть привычно! \ И очищать от скверны мир токсичный, \ объевшийся-опившийся, черничный, \ под бубны, пляски, вопли, улю-лю. \ Любовь спасает. Я тебя люблю!

Элиша, мягко говоря, странный пророк.

И простынь, скатерти подобны парусам, \ Когда их воздух после стирки поднимает, \ И он же образ Махаона дал плащам, \ Клочок газеты вместе с птицей улетает. \ Качнулся маятник чуть вправо на часах. \ Вернемся к кошкам, пирамиды, как их уши, \ От медальона что-то есть в дверных ключах — \ Текстура времени, рельеф, но только у́же.

НЛО разнообразны, \ Их устройства безотказны, \ Но, похоже, до весны \ Нам их цели неясны…