Рейтинг публикаций

Несомненным злом является не бытие и сущность мира, а его наличное состояние: мир сам по себе не есть зло, но он лежит во зле.

Помимо ситара на альбоме нашлось место для диджериду, флейты, кларнета, дудука, саксофона и ряда других экзотических для рок-музыки инструментов. И симфонический оркестр здесь также присутствует. Но при взгляде на этот список может возникнуть представление, что мы имеем дело с этникой или, по крайней мере, с чем-то камерным. Но оно оказывается ложным. «At the Edge of Light» - это рок-альбом.

А в девяностые им, больным-то, совсем плохо стало. У них пилорама своя тогда еще была, Петька Муравей там работал одно время, так он рассказывал, по-своему, чуть гнусавя, рассказывал – каждый день пилим, каждый день на гробы. А еще я слышал, что главврач их будто для них по электричкам ходил.

Современная социально-экономическая политика государства оказывается, по сути, враждебной по отношению к любым возможностям роста уровня рождаемости.

Восточные ворота или Баб-Шарки находились в самом конце Прямой улицы, Ренэ проходил через них каждый раз, бывая в Дамаске. Но он даже представить не мог, что где-то рядом может находиться астральная лакуна или, на языке суфиев, разлом Джабрута. Воспользовавшись советом Джелаль-эд-Дина, он отправился на осмотр древнеримских ворот, рассказывая по пути Нострадамусу, откуда у него появился ключ Торы...

...из подобного сора и сюра рождаются даже не стихи, а стихия, в которой нельзя без спасительной памяти… Которая, оказывается, бывает и сладкой и горькой, и пьянящей, и отрезвляющей. «Будь проклята услужливая память», - восклицал поэт, умерший в 22 года. Не помните такого? Хотя бы ФИО…

...это прекрасный по популярности, ясности и полноте обзор важнейших разных философских вопросов; однако нечеткость, с которой Маркус Габриэль работает с важнейшими понятиями заставляет думать, что книга может принести больше вреда, чем пользы – при том, что собственно к позиции Габриэля больших претензий нет, главным недостатком книги является именно нежелание четко работать с понятийным аппаратом и именно тут может быть кроется главная слабость континентальной философии.

...Подпевай, Сереня, люблю, – говорит, – эту песню. А я ему говорю – ты, Коль, не пей столько-то, помрешь ведь. – Я? – удивлялся, – да никогда! – Так ты что ж, так уж и никогда, ты что – бог что ли? – Да, – говорит, – я бог. И падал с крыльца ничком в ноготки и душистый табак.

...он пробежал мимо ангела-привратника, висевшего над лавой и произносящего одни и те же пафосные фразы, ввязался в схватку с отрядом темных рыцарей, затем перебил энное количество демонических созданий и проник в темный храм. В общем, все происходило как обычно, если бы не…
— Что за черт!?
(...) В левом верхнем углу экрана он прочитал короткое, только что появившееся сообщение: «*1232: now you die!».

Царь Шауль идёт на войну, побеждает, захватывает в плен Агага, царя Амалека. Царь Шауль в точности исполнил повеление пророка, передавшего волю Господню. За небольшим исключением — пощадил царя Агага (по Иосифу Флавию: потому что был поражён его красотой и статным ростом, Иудейские древности 6:7:2) и по требованию народа (опять!) лучшее из скота.

...А будто гадость какую в себя впустил, согласившись, бывает так у тебя, нет? До обеда проездил так-то, а с обеда пацан ко мне в кабину попросился, Славки Ступкина сын, порулить. Я ему руль отдал, а сам в окошко курю. А день дивный стоял, природа напоследок радовалась. А мне только все не радостно, и не оттого что боялся чего, а… не хорошо как-то все стало...

Разговор зашел об импрессионистах и пост- и прочей, все еще не вышедшей из моды и вызывающей споры, братвы. Югаткин улыбнулся и подробно на полотнах Сезанна и Манэ показал, как они цветом формируют пространство.
– Прямая перспектива существует только в нашем воображении. Реально же мы видим лишь цветовые пятна. И именно цветовыми пятнами передается расстояние и форма предметов.