Рейтинг публикаций

Не прошло и жалкого миллиарда лет по местному времяисчислению – с тех самых пор, как я выблевал этот неказистый мирок, – а жизнь в нем мне уже порядком приелась. Нет, конечно, люди довольно забавные существа, и в качественном плане они значительно превосходят всех прочих тварей. Думаю, причина здесь еще в том, что в первый раз я творил их под действием вдохновения.

Мудрец, который сидел у стены, // Что-то сказал о жизни, // Но это из чужого рассказа.

...там-сям как бы случайно невидимый дворник смел ветер рванул и снова лето но разнообразие форм под ногами уже не дает себя забыть зубчатый вытянутый ассиметричный маленький круглый скрюченный словно подгоревший с одной стороны желтый сочный лапистый выточенный удлиненный скособоченный давно лежащий и случайно упавший...

Роман перевели на пять языков и напечатали в двенадцати странах, но не здесь. Здесь его самого, автора, начали выслеживать, вынюхивать, выкуривать из норы анонимности, чтобы прикончить. Но он не дался. Взял имя Евграф – «пишущий хорошо» – и залёг на дно. Кто он, где он, зачем он, сам порой не помнил.

когда бы в завтрашнюю воду \ пустить живых вчерашних рыб \ когда бы время оживить \ без унизительного ввода \ паролей прячущихся цифр \ и прочих знаков нездоровья \ тогда бы может ни коровы \ не заблудилось ни овцы \ на тощем склоне бытия \ щипая призрачную травку \ и не задумал злого брат твой \ и ты б себя не потерял

так человек пришел через кулак когда его рука схватить посмела запретный плод горящий в небесах и кулаком объять всё сущее а что в кулак не умещалось ударить кулаком под бровь

Повсюду имеется место для омрачений, поэтому они делают много вреда душе.

Человек не выбирает, что для него живое, он может или следовать знакам жизни, или следовать своим представлениям.

...феномен языка Андрея Платонова будет поражать и облучать следующие поколения – по крайней мере, какое-то число их представителей.

Любовь – та самая вдохновляющая и движущая сила, что рвёт вперёд отважное казачье сердце. Любовь к родному краю, ни пяди которой казак не уступит чужестранцу. Любовь к родителям и сёстрам, к любимой женщине, что ждёт, и к милому дитю, которого поднял на руки и поцеловал в очи на прощанье. И в моменты отчаяния и печали, если надежда вдруг покинет душу, возвращает память казака к тому, что дорого, и вырастают крылья за спиной – подхлестнёт казак коня своего быстроногого и понесётся он, как ветер, над степью.

Антверпен встретил проливным дождем... \ по Фландрии бреду \ вдоль Шельды \\ растаяли в кармане карамельки... \\ я не умру