Рейтинг публикаций

Тихий дворик. Дорога сырая. \ Были в луже скамейка и свет. \ Да, я здесь проходил, вспоминая. \ Здесь я понял, что времени нет. \\ Полуспущенный шарик воздушный, \ Позабытый, лежит под кустом. \ Летний вечер, спокойный и душный, \ Стал осенним в пространстве пустом. \\ Падал снег. И ложился. И, тая,\ В блеске луж сохранял синеву. \ Эта истина слишком простая, – \ Что на свете я вечно живу...

Свобода человека не в духе, душе, воле, сознании или чем-то еще, а в выборе направления внимания.

Мать была ведьма. Настоящая. Я не шучу. Никакого другого смысла

В июне этого года, накануне своего Дня рождения, я получил неожиданный «подарок». Сочувствующие мне люди, имеющие отношение к латвийским силовым структурам, сообщили буквально следующее: «Тебя считают одним из флагманов русской культуры в Латвии, и потому принято принципиальное решение об организации особого политического процесса, основой которого станут твои взгляды и твои высказывания.

...это чреда изображений (скажем, рельефов) или же ряд скульптур, или колонн более или менее тождественных. В принципе он не имеет конца (бесконечен). Этот ряд сливает место и время. И притом таким образом, что время-местная очередность оказывается телесной и как таковая сподручной. Она размещает человеческое существо внутри себя, как бы присваивая его. Способность к присвоению – сущность орнамента.

...если под поэзией понимать стихию, из которой возникает гармония...

когда бы в завтрашнюю воду \ пустить живых вчерашних рыб \ когда бы время оживить \ без унизительного ввода \ паролей прячущихся цифр \ и прочих знаков нездоровья \ тогда бы может ни коровы \ не заблудилось ни овцы \ на тощем склоне бытия \ щипая призрачную травку \ и не задумал злого брат твой \ и ты б себя не потерял

Что этот же самый мир продолжает жить и здравствовать в других сознаниях, для угасающего сознания попросту безразлично, ибо никому не под силу выйти за пределы себя самого, дабы непосредственно отождествиться с тем или иным существом, от него отличным. То же, что не подлежит ни пространству, ни времени (а именно вещь саму по себе — всеединое существо мира, не имеющее ничего вне себя), как раз и следует именовать нашей самостью, которую можно с полным на то основанием считать вечной, несотворенной и неуничтожимой.

Роман перевели на пять языков и напечатали в двенадцати странах, но не здесь. Здесь его самого, автора, начали выслеживать, вынюхивать, выкуривать из норы анонимности, чтобы прикончить. Но он не дался. Взял имя Евграф – «пишущий хорошо» – и залёг на дно. Кто он, где он, зачем он, сам порой не помнил.

Марат и сейчас не знает, зачем понадобилось ему срываться в Москву и разыскивать свою бывшую московскую адвокатшу. Для чего он звонил ей, почему напросился на встречу…Но он не проигрался, не разменялся – она тоже оказалась богатой…

Он стоял и смотрел на нас. Старый волчара, прошедший Афган, безжалостно муштрующий нас здесь и старающийся сберечь наши жизни в Чечне, с незыблемым авторитетом, с необычайной военной чуйкой – ас в своём деле.

В банде насчитывалось восемь десятков. Основной костяк – наёмники: арабы и иже с ними лица славянской наружности. Небольшая часть, где-то треть – чечены. Сначала колонна, потом блокпост. Кино про страшных русских напоследок. Для этого откормил за неделю наших пленных, одел в чистое и исправное обмундирование. Планировал сперва спустить на аул «братьев-славян» в российской форме, которые зверствуя и насилуя, зачистили бы селение под ноль. Их тоже собирался пустить на мясо – свидетели не нужны. Это же конфетка фильма, как истинные воины аллаха расправляются с русскими преступниками.