Рейтинг публикаций

Для человека, у которого есть эмпатия 2-го рода и воля, процесс «созидания с любовью» – это всегда ежедневный выбор между добром и злом (соблазном и добродетелью, сатаной и Богом). Ты под него ложишься? Или с ним борешься. Вызов – плоды деятельности чёрного внутри нас нужно уметь видеть и узнавать. Зло для такого человека – это искушение, тот, что обеспечивает саму возможность выбора дороги к Богу.

Дни богоданные сжирает сатана \ Или, как там его у греков, гнусный Хронос, \ Их внутренний оплакивает голос, \ И провожает мысль печальная одна.

Редкий дар – в нынешние-то, искривлённые эгоизмом и слепой прагматикой, времена/
Редкий.
Подлинно божественный.

Обращение к проблематике подростков началось в западной традиции после Второй мировой войны. Сэлинджер рассказал миру о подростке особым образом. После этого другие авторы, включая битников, стали наперебой рассказывать об истинном положении вещей, вне цензуры и законов, вне обязательств и устоев. Возможно, такое пристальное внимание к жизни подростков и даже криминальных структур общества, все-таки привносит необходимую реалистичность в описание мира, в котором действительно правит зло. Иначе, без рассказов, как еще об этом узнать?

Слишком часто народ, население и нация представляются одним и тем же, тем более что этнос и нация в переводе означают народ, и, действительно, объяснение различий между этими понятиями слишком общи и не обнаруживают суть этих понятий, хотя, на самом деле, каждое из них имеет собственную основу, не пересекающуюся с остальными, о чем и будет сказано ниже.

Поехали любоваться цветущими деревьями! \ Этой весной абрикосы – прекрасны! \ Покрасневшие ветви, \ Белые соцветия! \ Красота мгновенна, \ Красота невинна, \ А в наших краях ещё и взрывоопасна. \ В лесопосадках – мины, \ Спящие боеприпасы. \ Милый, \ Так и сердце моё пред тобой беззащитно. \ Без бронежилета и каски… \ А летом будут спелые абрикосы, \ Такие сладкие, \ Такие вкусные. \ Я хочу запомнить эту весну, \ Хотя бы миг её краткий, \ И как идёт она лёгкой поступью \ По израненной земле малоросской, русской.

...в этом фильме человеческое одиночество как тема очень ярко выражено. След печали современного человека, в его какой-то неадекватности, непонятости, в этом мире, путь к себе, поиск заново сформированных ценностей, которые, то ли утеряны, то ли когда-то возродятся.

В 1855 году он писал Боткину: «Во мне всегда было два человека, один – вечно бьющийся с жизнью и с тёмными силами, а другой – такой, каким меня создала природа».

История важнее всего: кажется, Борхес прошёл всеми её тропами, без исключений.

Между реальностью детства и действительностью взрослости существует некая точка невозврата. Все эти детские лики на полотнах Римашевского находятся на грани всеобъемлющего счастья и надвигающейся твёрдой почвы – логики, прагматизма, одиночества – которая приземляет, приковывает, лишает крыльев. Для ангелов не существует времени. Там, где появляется время, ангелы исчезают. У Римашевского они среди нас. Они ещё не утратили единства с миром, не прибиты к земле. Это и есть дети.

Радикальный индивидуализм – вот режим функционирования современной человеческой цивилизации. Всякий индивидуум теперь стремится обретать и сохранять устойчивость своей собственной жизни исключительно благодаря самому себе (субсистенциализм). Ему совершенно безразлично, кто и что ему говорит, советует, рекомендует; он решительно создаёт только такие ценности, которые стоят чего-то материального, имеют вес исключительно для него самого. (...) Не нужно никакое глубокое, цельное знание, нужны лишь навыки, пригодные для поддержания этой самой персональной экономической устойчивости. Моральные нормы имеют значения лишь в этом отношении, а за пределами они катастрофически быстро исчезают.

Жаркий закат охрой борта окрашивает, \ Словно блудница излучья бровей – хной, \ А корабельщик-сириец бороду охорашивает \ И крестится на распятье странно – всей пятерней.\\...
А веницеец поправляет блин свой с наушниками \ И улыбается, поправляя цепь на груди; \ – Теперь, мол, за вашими скромниками-послушниками \ В Цареградском содоме только гляди да гляди!...