Рейтинг публикаций

Если можно, \\ Спаси меня, Боже!

Чтобы понять, какое место в культурном ландшафте России и коллективном воображаемом русских играет Донбасс, проанализируем образ Донбасса в новой книге Елены Заславской, поэта из Луганска.

...развитие сообщества идет прерывисто, но в целом – поступательно, судя по представленным выше данным технологического и культурного роста, исключая случаи остановки роста самосознания сообщества по тем или иным причинам, например, тем, которые проявились в истории ассирийского сообщества, сосредоточившегося на применении силы без объединительного культурного подъема коллективистского самосознания разнородного населения, что привело при исчезновении этой силы к полному распаду сообщества.

Горькая радость, сладкое горе. \ Солёный ручей, пресное море. \ Скромность победы, гордыня разора. \ Позорная честь, слава позора.

Святочные рассказы А. Седого не менее искромётны, остроумны, чем у его знаменитого брата. Антон Павлович Чехов с большим вниманием относился к этой стороне творчества Александра Павловича, редактировал его рассказы, подавал творческие советы. Иногда произведения братьев Чеховых печатались вместе на страницах одного и того же издания.

Знаменательно, что ставшая знаменитой чеховская установка – выдавливать «из себя по каплям раба» – была сформулирована в Святочные дни, и звучит она в полном соответствии с евангельской заповедью свободы во Христе, освобождения человека от рабства, греха и от ига страха смерти. (...) “Посему ты уже не раб, но сын, а если сын, то и наследник Божий чрез (Иисуса) Христа” (Гал. 4: 7). Таким образом, событиями Рождества и Воскресения Христова утверждается ценность, достоинство и духовная свобода человека, который уже не является узником и рабом ни других людей, ни собственного тела, но наоборот – вмещает в себя всё мироздание.

Надо признать, что я муза так себе оказалась, не столь жертвенная, как жена Набокова, к примеру, не столь понимающая и нежная, как супруга Достоевского, в общем, дерьмо, а не муза. Потому то мы и живём теперь в раздельных комнатах, пересекаясь лишь на кухне и в туалете.

Переполнены верфи небесные – \ Облака, облака, облака... \ Горизонты весенние тесны им, \ И бездонная гавань – мелка. \\ ...Блекнет день – за бессоньеиспро'шенный, \ Сумрак синей звезди'цей зацвёл, \ Белый храм – с дальней верфи заброшенной – \ На прибрежные воды сошёл.

Лида – первая и, казалось, навсегдашняя любовь Полянина, проводив его на службу через год с небольшим вышла замуж. Предстоящая встреча с ней половинила желаниe ехать домой, он стыдился, будто был повинен в случившемся.

- Это Стена Шрёдингера, может, на ней что-то есть, а, может, и нет!

Туман… Тамань... Тирамису… \ О сладость сливочная тайны, \ любовь на голубом глазу, \ побыть в тебе хоть каплю дай нам. \\ Не рушь со сном святую связь, \ с золотокрылым часом суток… \ Как больно падать с неба в грязь, \ лицом в рутину, в явь, в рассудок.