Рейтинг публикаций

...эллинское учение о демократии и государстве замечательно тем, что во главу угла оно поставило человека, как действующего фигуранта истории, а отнюдь не коллективистские активы. В этом состоит коренное принципиальное отличие греческого учения о демократии (идеальное и реальное государства), которое стало достоянием истории, от европейского (фаустовского) представления о демократии, какое привело к современному кризису демократии демоса.

Действительно, если в поэзии имярек преобладали ямбы, и мы даже знаем, как именно (количественно) они преобладали, а затем – мы тоже знаем – стали преобладать, предположим, хореи, то зачем мы это знаем? Что отсюда вообще следует, к чему это, о чем это знание?

Чехов, обремененный семьей, в коротких окнах, которые ему оставляла докторская практика, писал много и легко, а добившись имени -- мало и тяжело.

Я поставил за стеной, ниже этого места, между скал, \ расставил народ по семьям с мечами, копьями, луками. \\ Посмотрев, встал и сказал знатным, управителям, остальному народу: «Не бойтесь их, \ Господь велик и могуч, помните, бейтесь за братьев, сыновей, дочерей, жен, за ваши дома!»

...ожидание «настоящей революции» как символ экзистенциальной подлинности весьма характерно для мировосприятия дореволюционной русской интеллигенции. Реальная жизнь... оказалась ценностно дискредитированной от имени грядущего Будущего, объявлена не вполне настоящей, неподлинной жизнью. И именно под этим знаком неподлинности эта жизнь и протекала от месяца к месяцу, от года к году, от десятилетия к десятилетию.

Для ангелов это наоборот Чувства полет безудержносвободно есть застывание

...просим уважаемый суд воспрепятствовать дальнейшему незаконному использованию ответчиком торгового знака ИВАНОВ ИВАН ИВАНОВИЧ® и взыскать с ответчика сумму один миллион рублей в качестве возмещения морального вреда…

Город – это острог, в котором я заперт пьяницами. История длится и длится. На выезде из Татаровска почти вертикальная гора, а по ее склону – дорога в Москву. Машины едва забираются в гору. Догнать их можно даже ребенку. Когда я учился в начальной школе, однокашники Сашка и Колька стали забираться по ночам в машины с водкой. Бутылки из ящиков они сбрасывали на обочину, потом выпрыгивали из кузова и отыскивали водку на спуске с горы.

Кипение снега в глубоком колдроне двора.
Крушение вгляда – о рифы седьмых этажей.
Кружение жёлтых дымов и сиреневых искр.
Креветки ладоней в карманных каютах пальто.

Недавно я получил письмо следующего содержания: « напечатайте, пожалуйста! Хоть что-нибудь... А если серьезно, вот вам шесть рассказов. Они абсолютно разные. И если один придется не по душе, не факт, что и другой окажется столь же мерзким. Жду суда. Тот, кто меня не напечатает — исчезнет, также, как гл. редактор «Невского Проспекта» В. В. Паров. » Понятно, теперь, почему мы публикуем этот рассказ в «Топосе»? очень уж не хочется исчезнуть. Да и рассказ хороший. Особенно, если воспринимать его в пандан к ранее опубликованному тексту другого автора под названием «Смерть Деррида».

Где вы братские народы, дружественные нации? Сколько ни вопрошай, в ответ получишь лишь первобытную метку "свой-чужой". Замкнулся круг родоплеменного, замкнулся под дымовой завесой припудренных понятий.
Возлюби ближнего. Ближнего бездушного, трусливого, оглупленного. Ближнего одержимого похотью, озлобленного, осатанелого.
Возлюби олигархов, депутатов, их лжедемократию. Возлюби власть, какой бы ни была.
Возлюби мир, в котором вынужден пребывать.