Онтологические прогулки

                                                  Чаровницам

Несколько тезисов о соблазне.

1. Связь с тайной: «Я тебя маню своими загадками, неполнотой твоего знания обо мне. Твоим новым Я, могущим возникнуть при соприкосновении с моей тайной. Тайна эмблематична. Это энигма. Аркан»
2. Креативность языковой игры: «Я создаю образ, который не вполне я, им блазню тебя. Теперь твоя тема: создавай свой блазон моей соблазнительности». Ты соревнуешься, и тем самым пытаешься контролировать и владеть
3. Посул рефлексии: «Хорошо потом вспоминать о соблазнах. Преодоленных и нет[1]»
4. Это вступление в контакт (не всегда близость), но всегда возможность открытий, шанс, и это риск впасть в зависимость. Обсессию, с одной и с другой стороны общающихся.

Фундаментальная и прикладная седуктология — наука о соблазнении посредством любого дискурса. Соблазн, вводить в соблазн — букв. значение греч. слова скандалон — «колышек, поддерживающий дверцу ловушки». Более отвлеченно оно обозначает также «толчок», «удар». В основе понятия соблазна лежит представление о препятствии на пути, которое сбивает с толку, останавливает или приводит к падению.

Что ты от меня потребуешь, если соблазняешь собой?!

Соблазняя, ты домогаешься восхищения, преклонения. Не нежности. Яркого отклика. Публичного, что ли. Не интимного. Недостаточно признания и факта близости как совместного существования.

— «Постоянное восхищение не приводит к близости. Оно приводит к близости желаемому образу. Восхищение — это влюбленность в образ, а образ, как известно, счастливым быть не может. Романтически влюбленный юноша часами смотрит на больную девушку, с восторгом наблюдает, как черты ее лица становятся все более и более утонченными и как душа ее просвечивает сквозь бледную кожу, но вызвать врача или просто покормить ее ему не приходит в голову. Восхищение, с которым сталкивается психотерапевт (тем чаще, чем он более известен в сообществе), воспринимается им скорее как агрессия. А заявления типа, <Надо же, а Вы оказывается живой!>, вызывают отчаяние»[2]…

Твои стратегии «обольщения»: навязчивый интерес к собеседнику, одаривание собой, допуск в интимную сферу, закабаление информацией, назойливым присутствием, телесностью коммуникации, постоянным всматриванием... Для чего? Чтобы слышать многократное восхищение? Чтобы пребывать в колыбели защищенности приятностью?

Но желание любви и поклонения ненасытимо. Собеседник устает, поскольку заниматься вместе нечем.

Потреблять?

— Маловато.

Пребывать?

— Слишком тесно, поскольку выход за круг восхищения чреват отклонением от участия и обвалом банальностей, суетностей, говорильней...

Болтая, нанизывая, слова, образы, играя, ты создаешь комфорт. Тебе хорошо. Ты наслаждаешься. — «В наслаждении индивид принадлежит самому себе, освобожден от обязательств и в этом плане – суверенен»[3] ... именно состоявшийся соблазн выступает во многих случаях как превращенная форма осуществления власти[4].

Ставки в игре постоянно повышаются, а закончиться неумеренная растрата может только одним — агонией... «Если рациональные последовательности (слов, ситуаций, действий, и т.д.) могут развиваться и претерпевать кризисы, то отношения элементов в «соблазнительных сериях» подчиняются логике лавины. Это … порядок «катастрофы». (Ж. Бодрийяр)

Похоже на связь слов в стихотворении, которые завораживают вязью, кружевами. Языковые игры убедительны. Но объяснить, в чем там дело, невозможно. Да и не нужно. Как вкус съеденного обеда. Упаковка соблазнительна. Товар неважен. Эманация соблазна, источение тайны и неведомых удовольствий. Как пишет Ж. Бодрийар: «Соблазнять — значит умирать как реальность и рождаться в виде приманки...» Становиться мечтой, мифом, несбыточностью, недостижимостью.

«Так понятая стратегия «женскости» состоит в том, чтобы «полагать себя судьбой другого» (а не знаком его собственной судьбы) и, тем самым, разрушать символический порядок, обращая знаки в вещи, слова в личности и т.д.» (Ж. Бодрийяр)[5]. Вещи оказываются «бытовой мифологией», гасящей страх времени и смерти.

«Всякий смысл существует благодаря этическому усилию противостоять очарованию». (Ж. Бодрийяр). Противостою и ... обольщаюсь. В очередной раз. Понимаю, что симуляция — подмена того, что хотелось бы, но не может быть. Понимаю, что симулякр. Но... Прелесть. Разве прелесть может лгать?

Лжет, лгала.

Это в некотором смысле истерическая проблема: «Другой не должен знать все» – формула моей свободы... Как только слова сказаны, Другой может понять, что за ними стоит, понять меня – но как раз этого я не хочу. Я хочу, как можно дольше морочить голову Другому, иметь возможность обмануть его, так как в акте понимания из субъекта я перехожу в объект, что переживается как унижение. Пока я обманываю Другого, держу его в неуверенности относительно себя – до тех пор я являюсь субъектом[6].

Это какой-то вечный театр маньеризма. Занавес только приподнят, а страсти клубятся: бесконечная игра перестановок и перевоплощений, верчение, переворачивание, ассамбляж, оммаж, утаивание, вероломные жертвы, обманки, тромплей, кувырок, полет, скучивание, скандал, подъем до трагедии потери носового платка, поэзия безыскусности простоты (знаете ли вы, сколько стоит макияж nude?!), перебегания, вечное мельтешение, отсылка к классическим образцам, просторечия, чтение стихов и прочее, что прочит, пророчит, предсказывает, означивает, маркирует не хуже карт Таро в тороватом прочтении мошенницы. Театрализации жизни, вероятно, от недостаточности ее проживания в реальности. Нехватке жизни. Как анестезировании для себя ее болей, как бесчувственности. Страха чувствовать. Быть как все. Знать, что ты тоже умрешь. Что болеть будет у тебя. И избежать этого невозможно.

Хотелось, чтобы ты мучилась «недостатком бытия». Но нет. Всего лишь невротическая потребность в избыточном подтверждении твоих достоинств. Незавершенный шедевр, соблазняющая стратегия художника — самоучки, «его аффектированный, импульсивный поступок или скандальный манифест», но не ремесленное, долговременное, медлительное выстраивание отношений[7], которое ничем не гарантировано (спектакль же заканчивается вовремя, чтобы зрители успели на метро). А это жизнь. Процесс – но не результат. Не вещь. Значит, перебежать невозможно, важно проживать шаг за шагом. Всю боль. Все препятствия, весь песок между пальцами, воду в ушах, ангины и простуды, колебания настроения, поломки автомобилей, стоматологов и гаишников, дни рождения и глупости, ошибки и несуразности, телевизор и дурную еду, стареющих родителей и взрослеющих  детей...

Возможно, соблазняют те, кто сомневается, и, тем самым, пытается подкрепить собственную исключительность. Кто боится обыденности. Простоты частной жизни. Запахов кухни и стираного белья. Кто пытается вырваться из тенет повседневности во что-то более яркое. Кто недоволен собственной жизнью и пытается играть во что-то другое. Кто проверяет собственную исключительность Другим. Используя его, как средство.

Желание избежать боли приводит к избеганию близости. Попытка избежать боли в отношениях зависимости приводит к потере самоуважения. У всего есть цена.

Если бы ты была моей клиенткой, мы попытались избавиться от привлекательности, пожить жизнь непривлекательной особой.

Кажется, соблазн — всегда зазор, пустота, прорва: «Пустотою плутовскою Развлекая плоть пастушки…» «Фигура слепого Купидона прочитывается, во-первых, как аллегория иллюзорного и мнимого, противоположная метафоре подлинности любви и ее причастности к идеальному»[8]. Еще и слепая Фемида, зеркало, колесо Фортуны, корабль дураков. Случайность выбора. Игра. Случая ли?

«Процесс соблазнения предстает развернутой метафорой слепоты», — пишет компетентный автор[9]. Ты делаешь меня слепцом, лишаешь меня зрения. Лиром. Все это откладывание на потом, отсрочка, «только не сейчас». Вечная мадемуазель Динамо, играющая с эрзацами, пустыми коробкАми, в которых горох. Ты делаешь соблазняемого ребенком, который берет конфетку, а в фантике оказывается пробка.

Но невозможно отложить доигрывание интриги на потом.

Использованная литература

Апресян Р. Наслаждение. Энциклопедия Кругосвет. Универсальная научно-популярная онлайн-эн

Бодрийяр, Ж. Соблазн. М.: Добросвет, 2000. 387с.

ГОЛЫНКО-ВОЛЬФСОН Д. ЭССЕ О СОБЛАЗНЕ (опыт интерпретации одной из культурологических категорий). Интерпретация в культуре. Сборник статей. СПб., 1999, с. 107-115.

Логинов К. Феноменология близости. Московского Гештальт Института «Гештальт 2007″. http://www.gestalt.ru/

Сосланд А. Фундаментальная структура психотерапевтического метода  М.: Логос, 1999.