Рейтинг публикаций

Эти записки, господа, в духе всех провожающих, которых просят отойти от вагонов и не залапывать колеса своими грязными руками. Это мечта уезжающего в Рио-де-Жанейро и пишущего так от одиночества и тоски, полунамеками и прибаутками, а потом ужасающегося тому, что это и есть вся его проза.

Дятел, недомерок околоточный, \ Достучался — выбился из сил. \ Догорает лес красой чахоточной \ Кленов, лип, черемух и осин. \\ Бабье лето до того обманчиво — \ Так чарует душу только… тлен, \ Исподволь подтачивая ржавчиной \ И пустив по венам этилен... \\ На богатых почвах больше золота. \ Бедным по карману лишь кумач. \ Да и тот пропьют, дрожа от холода. \ От большого, стало быть, ума…

Что этот же самый мир продолжает жить и здравствовать в других сознаниях, для угасающего сознания попросту безразлично, ибо никому не под силу выйти за пределы себя самого, дабы непосредственно отождествиться с тем или иным существом, от него отличным. То же, что не подлежит ни пространству, ни времени (а именно вещь саму по себе — всеединое существо мира, не имеющее ничего вне себя), как раз и следует именовать нашей самостью, которую можно с полным на то основанием считать вечной, несотворенной и неуничтожимой.

Прошлое так скользко... Им столько пользовались... Этим обмылком...

...в романе «Преступление и наказание» разрабатывается базовый сюжет платоновского мифа о Сократе: диалог мудреца-силена с честолюбцем, приводящий к духовному перерождению младшего из собеседников. Роль честолюбца в этом сюжете исполняет Раскольников, в роли Сократа выступает Порфирий Петрович.

Помните у Демокрита: существуют атомы и пустота. Попадая в вечность, выпадаешь из времени, очищаешься от обусловленности временем.

...главной темой Шванкмайера оказывается то, что можно охарактеризовать как всевременное.

«В сущности, еда – лучшее времяпровождение, – рассуждала, жуя, Любовь Александровна. – Чем больше я съем, тем больше набираюсь сил, тем больше получаю энергии. Практически любое другое занятие заставляет меня не только получать что-то, но и отдавать, а здесь я только беру».

...суть дела надлежит свести отнюдь не к тому, чтобы в разрешении волнующего нас вопроса озаботить себя установлением границ нашего познания (как это делает Шопенгауэр), но к тому, чтобы, оттолкнувшись от уже установленных Кантом границ оного, прийти к такому решению проблемы, которое, с одной стороны, будет исчерпывающим и адекватным, а с другой стороны, все же не позволит нам расширить наше знание за пределы возможного опыта. Этим путем я как раз и намерен пойти.

В стихотворениях книги «Попытка к бытию» образы животных играют одну из первостепенных ролей. Зоомотивы в поэзии Метаноика связаны с мифом и архетипом. Есть и такие образы, мифопоэтика которых вбирает в себя индивидуальный миф. Это образ ёжика и особенно образы кошек. По насыщенности «котомотивами» (или, по-научному, фелинологией) поэзия Метаноика превосходит египетские гимны.

...тот самый “белый воротничок”, который незаметно для себя самого уже не сам управляет процессами, происходящими в его жизни, а зависящий полностью от своей работы, психологически подчиненный ей, живущий и “сгорающий”на работе (как в прямом физическом, так и переносном смысле), а именно: подчинивший свою жизнь исключительно работе...