Рейтинг публикаций

«Все дурное, что ты делал, ты должен возненавидеть».

– Вы были в Балаклаве? Вы не были в Балаклаве. А те напялили – и привет.

Неожиданно из вышележащих зарослей появилось чем-то знакомое Ушенко существо. Это был местный малолетний люмпен рыжий Вася из семьи Умночевых, с которым он был заочно знаком по статьям в городских газетах и из телерепортажей его бывшего однокурсника Неспособина

На Шауля любви не хватило. Менее всех он любит себя. Однако до отрешения Шауля от власти тон повествователя, по крайней мере, нейтрален. Может, Шауль просто ничего не успел: слишком коротко было царствование? Или, в отличие от обуянного великим замыслом строительства Храма Давида, Шаулю в эти подслеповатые времена некогда голову поднять от земли, которую бы пахать, но её враги разоряют.
Храм — мечта победителя. Мечта воюющего — победа.

Раньше не было обезьян — все были людьми, но потом Дарвин всё испортил своей теорией…

Кто бы мог подумать, что буду тосковать – и по кому? По девушке из сна; это при том, что свою Анну я люблю бесконечно.

В том непонятном другом измерении?

Существует ли звериная идея, отличная и от русской идеи, и от идей, в основе которых лежат так называемые общечеловеческие ценности?

Всякий аристократический ум и вкус, желая высказаться, выбирает себе своих слушателей, выбирая этих (и именно этих), он в то же время ограждает себя от других.

Весёлое и полное любви русское барокко в лице Василия Кирилловича Тредиаковского должно быть воплощено в достойном его гения, темперамента и человеческой стойкости памятнике. На Лубянке. Справедливость должна восторжествовать.

Все хотят подняться на верх социальной пирамиды. Но для того, чтобы существовал острый верх пирамиды, у нее должен быть широкий фундамент, и этот фундамент составляют неудачники. Благодаря им и существует верх. По существу, резкое экономическое неравенство является генетическим свойством самой системы.

...нежная свирельная голубизна насыщается солнцем, темнеет до нестерпимой – скрипично-альтовой синевы. Красота разрывает сердце и горло, но и это не всё – органная глыба торжествующего индиго по правому борту доводит до катарсиса, и ты плачешь счастливыми слезами над нелепостями несправедливых обид, над своим дурацким замужеством, от которого, наконец-то, окончательно освободилась, над тем, что возлюбленный не имеет понятия, что поселился в моём сердце, и разгуливает по Москве с другой женщиной... над беличьим колесом этой жизни, которое, как в сказке, упёрлось в эту светящуюся глыбу, и теперь колдовство какого-то злого волшебника больше не имеет власти надо мной.