Рейтинг публикаций

Днём парк всё ж послушен, его норов сполна проявляется, когда темнеет.

Эту осень, – я думал, – ты молча разделишь со мной, \ Из иных часовых поясов забредя ненароком. \ И горчит, и дымится вечерний костер листвяной, \ И часы оплывают свечами несбыточных сроков. \\ Эту осень, – подумал, – ты молча разделишь со мной. \ И молочник-туман пробирается тропкой парной.

Жили мы тогда в старом доме, от цирка недалёко

Подоконник. Горшок без герани. Камни глины и влажная почва. Потихоньку съезжаются грани. Потихоньку съезжаются ночью.

В день, когда пришел Враг, Генерал отдыхал на даче. Дача находилась на Западе, а не на Юге, где первое появление Врага оставило самые ужасающие следы. По дороге в Кремль Генерал был в бешенстве. Его вызвали в выходной, не объяснив причин, никто толком ничего не знал, а офицер в приемной был пьян и бредил. Времени было уже два пополудни, но Генерал твердо пообещал домашним вернуться к ужину - что бы ни случилось, всему есть свой предел.

Издревле на Северном Кавказе существовали достаточно развитые «общины без первобытности», по ряду характеристик сходные с древнерусскими и античными. Это были культурно и технически развитые небольшие сообщества, в которых не было громоздкого бюрократического аппарата, и немало значило народное собрание...

И длится, льётся, играет поток словес, причудливо вихрясь, тонко соплетаясь; длится и играет, шумно вливаясь в вечность - такую условную, такую конкретную.

...зачем целый оркестр играет то же самое, что может исполнить и одна рок-группа?

Когда протягиваю вперед руки, // То почтальон мне дает письма. // Как Моисею за его муки // Был дан нерушимый свод истин. // Во мне горящим кустом вера // Всех тех домов на размер выше – // За то, что стал ты мне Богом первым, // Который (пусть и без меня) дышит

Столкновение двух нацизмов – немецкого и польского – многими представителями польской военной и политической элиты рассматривалось лишь как досадное недоразумение – ошибка Гитлера, погубившая, в итоге, и Польшу, и Германию.
И в современной Польше сторонников таких взглядов по-прежнему много.

События, связанные с холокостом, описанные германскими писателями и кинематографистами, никогда не будут освещать события другим, иным, более «мягким» образом. Это невозможно. Другое дело, что, освещая события, происшедшие в то далекое время, авторы будут использовать приемы, отличные от принятых в прошлом, конвенциональных...

Над ними хлопочут погибшие звёзды и быстро кумекают атмосферу, биосферу, прикуривают сигарету, смотрят с интересом, интригуют, чтобы были дети.