Рейтинг публикаций
Кладбище
— Владислав Крылышкин
(15/10/2019)
Кладбище – напоминание живущим, что не надо откладывать радость жить, что существование не борьба, а игра, что мы – актёры трагикомедии, и от нас зависит скучна ли она.
Русская философия. Феноменология творения 65. Феномены современности: всемогущество
— Малек Яфаров
(09/01/2019)
Человеку никто и ничто не может помочь, потому что современный человек – монада, целое, атом, который окружает пустота или который плавает в пустоте. Эта пустота категориальная, сущностная, феноменальная, экзистенциальная или, что одно и то же, философская. Сквозь нее ничто не может прорваться ни изнутри наружу, ни снаружи внутрь. Если нет пустоты, нет и целостности человека, если есть целостность, значит, есть и пустота вокруг. Это открыли античные мудрецы, прежде всего, любимый мною Демокрит.
Одушевление предмета, или Семейный блюз на сквозном ветру
— Валерий Лукьянов
(07/05/2007)
В последнюю минуту лучше ничего не говорить – будет не то сказано, лучше ничего не делать – будет не то сделано и всегда лучше уйти на миг раньше, не доводя до последнего – случится нехорошее
Женихи и невеста
— Петр Межурицкий
(01/11/2006)
Начальник Главных Ремонтно-сапожных мастерских Южно-Приморского Краснознаменного военного округа майор Рабиновичев не переносил сионизм, но понимал, что избавиться от него невозможно. Теоретически гораздо легче было бы избавиться от несколько отдающей сионизмом фамилии, но и это на поверку было практически невозможно, так как именно данная фамилия перешла к Рабиновичеву по наследству от его отца.
Из сборника <Истории обыкновенного безумия>
— Чарлз Буковски
(08/09/2003)
Мне очень симпатично соседство старика Буковски с молодыми да ранними. Они сегодня ему нужнее, чем он им, сильным, смелым, здоровым, красивым.
Соло для Инны Боднер
— Алексей Даен
(14/05/2003)
А по берегу бродит девочка Собирает букет фиалок Но я с детства люблю подснежники Из них сделаю Инне подарок.
АРТЕФАКТ. Дневники Мини Саксина (часть десятая). Февраль 1939 года
— Владимир Глухов
(13/02/2003)
Проснулся в 10 ч. Ел блины. Гулял. Катался на буере снег на улице тает. Катался с озера на коньках (на ботинках), но плохо вчера снег растаял образовались лужи, а ночью замерзли коньки врезаются. Гулял. Зашел к Оле. Ленушка дала 4 марки, но они все у меня есть я плохие сменю на хорошие. Сделал для потехи <скрипку> из лучин вместо струн привязал нитку смычек тоже из лучины с ниткой. С такой <скрипкой> я ходил по улице смешил ребят. Поел. Почитал кину. Был у Виктора. Он приклеивал марки потом долго говорили о том о сем. Гулял. Кидался снегом. Воевали снегом я с Виктором против Гульки, Бориса и Сереги Смир. Гулька нечаянно попал мне снегом прямо в глаз.
История одного детского алкоголизма
— Александр Альпер
(18/12/2002)
...помню моих Взрослых. Они у меня, знаете ли, не шли в ногу со временем. Окуджаву не слушали и Самиздат не читали. Зато по воскресеньям каждый раз имели застолье - сколько себя помню, опять же. И, в результате невинного созерцания мною (а за застольями я научился подсматривать ещё раньше, чем за девочками - можно смело сказать, что я имел осознанный опыт с Танатосом раньше осознанного опыта с Эросом) я таки конкретно усвоил, что застолья Взрослых - вещь жутко эксклюзивная (бо меня каждый раз выгоняли "спать"!) и вообще, там присутствует некий, как сказал бы Буратино, жжутко интерресный инициативный опыт (посредством того, "что пьют"!).
Я – густатус
— Елена Ханн
(06/12/2016)
Да, дорогой читатель, бывает, что лишь дожив до седых волос, вдруг понимаешь, кто ты есть!
Рассказы "Глазное" и "Голод"
— Александра Юргенева
(03/04/2016)
...Но вот в ней проснулся голод, и печенье уже не спасало, хотелось есть, сначала через час после еды, а потом промежуток все сокращался. И вот уже есть стало хотеться все время.
Трансгрессия, или Эпизод из жизни бывшего охранника
— Вячеслав Фаронов
(13/05/2013)
...теперь к спокойствию добавилось еще нечто – до сего времени по-настоящему неведомое состояние чистоты проявления своей сущности, названное великим Философом AMOR FATI. Он весело засмеялся так, как никогда прежде, потому, что это был впервые настоящий смех человека, а не мясной куклы, погруженной в сон инерции.
Мачеха
— Константин Хмара
(01/03/2010)
Она ласково гладит меня по голове, треплет пряди моих волос, убаюкивающе молчит. Она знает, что я не смогу встать, я не сумею уйти. Продев нитку в тоненькое ушко иголки, она нанизывает на нить бисер.
Между прямой и пунктиром
— Ирина Дубровская
(29/03/2007)
Слова-оборотни становятся частицами в воздухе, постепенно накапливаются и зависают... Если сказаны всуе – превращаются в слой, плотный слой сероватого цвета, как крышка над огромной кастрюлей с психоделическими страстями бытовухи, делая навар ещё круче. А ежели не всуе – то ещё хуже. Жили-были три брата. Один из них сжёг дом по пьяни и сам сгорел. На его поминках два оставшихся проклинали его страшно, а потом и сами поругались, и один другому сказал: «Чтоб ты сдох». А тот ответил: «Нет, чтоб ты сдох». И на следующий день первого сбил поезд, а второго удар хватил с похмелья. Вот и сказочке конец
Татка
— Наталия Гулая
(03/08/2006)
Татка была однажды с бабушкой на похоронах. Это когда человек, совсем желтый, лежит в черном ящике, а его везут куда-то с музыкой и плачут
Диалоги. Часть II
— Елена Мельникова-Григорьева
(29/12/2005)
Итак предположим, что истина и реальность есть одно и то же. Теперь предположим, что адекватность описания некоей гипотетической реальности зависит от возрастания количества языков описания.
Стихотворения
— И Ша
(11/04/2005)
Полугодовалый мой сын впервые/ увидев себя в зеркале шкафа/ решил – там кто-то другой
Стихотворения
— Ирина Чуднова
(11/04/2005)
Полугодовалый мой сын впервые/ увидев себя в зеркале шкафа/ решил – там кто-то другой
Полуденные песни тритонов. Продолжение
— Андрей Матвеев
(08/04/2004)
Если считать по числу посещений, то Черное море — самый частый экземпляр в моей коллекции.
Школьный психиатр. Продолжение
— Станислав Бенецкий
(19/11/2003)
...Мы пожаловали с тем, что Клавдия Дмитриевна нас послала сюда. Иди, говорит, Петя, и пока с тобой психиатр не поговорит, не возвращайся.
Говорите! Говорите!
— Любовь Небренчина
(22/10/2003)
У него на коже росли волосы, было три глаза, несколько рук и мягкие губы. Он любил меня целовать так, что после его губ оставались маленькие кругляшки синяков. И еще он рычал на мамку, чтобы отрезала пуповину, потому что хотел быть со мной без свидетелей. Мамка не соглашалась.
Господин Гексаметр. Картина 1. Война
— Виктор Перельман
(25/03/2003)
И выйдет ангел на крылах снимать печать, // Но это будет уже ангел семивидный. // Обрыдло горы сотрясутся и фригидно.// И с ветеранами завертится тиран // Под молибденовые звуки вербной лиры. // 6 раз 6 раз 6 раз 6 раз 6 раз 6 раз. Кумиры выпадут, пенаты воспарят // И духи тонкие захлопают пернато // 6-размерным, шеститактовым стаккато 6 раз замерь - неисчислимый грянет зверь. // 6 строп. 6 строф, 6 строк, 6 тропиков, 6 траков. Шести-пяти-восьмиконечная звезда. // Звезда чудес, звезда словес, звезда бараков, // Всего, чего ни пожелается, звезда.
О тех, кого нет
— Салават Илдарович Юзеев
(08/02/2003)
Мне видится Нарыков, бодро шагающий из РКБ, одухотворенный, познавший Истину. Этого я тогда наблюдать не мог, но моя память воссоздает все именно так. Я шагаю с ним рядом, молча, в едином Знании. Сначала мне заметен его профиль, но потом я будто раздваиваюсь и вижу нас обоих, молча шагающих по шоссе. Я словно гляжу в объектив какой-то бестелесной видеокамеры. Затем видеокамера резко взмывает вверх и немного в сторону, видны нескончаемые поля и рощи вдоль шоссе, и мы с Нарыковым кажемся маленькими человечками идущими к городу, который уже рядом, и где еще совсем недавно тишину ночных улиц огласил младенческий крик.
Русский Cерафим
— Олег Селютов
(14/09/2019)
Не желаю бога чужеземных гетто \ Не растопит Ктулху льда сибирских зим \ Кришна слишком синий, неприятно это \ Мне всего милее русский серафим \\ Он с шестью крылами, окружён орлами \ Источает пламя пара острых глаз \ Но порой, как равный, бродит между нами \ Праведным даруя правильный экстаз \\ Если станет худо, кликну серафима \ До земли до самой сотворю поклон: \ — Дай мне тоже, Фима! И даёт мне Фима \ То, что дать не в силах Пётр и Мирон
На пути в невозможное
— Геннадий Красников
(09/06/2018)
Это поразительное сочетание в её стихах абсолютных и зримо фактурных реалий мира с прорывом в иные, неведанные и часто непонятные пространства, переводимые автором на незнакомый и новый поэтический язык, который кому-то наверняка покажется вызывающе непоэтическим. Читатель как будто в некой машине пространства и времени часто даже в пределах одного и того же стихотворения перемещается из глубин микромира в безмерность макромира, либо наоборот, из ледяного космоса макромира попадает в плотную ткань микромира. Столь же стремительно меняется и язык этих пространственных перемещений и переходов, язык, который можно определить блоковским оксюмороном как «жар холодных числ».
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
