Рейтинг публикаций

Сессиль и Люк стоят совсем близко друг к другу. Смотрят в неопределенном направлении и едят яблоки.

Мы зашли за удочками в сарай. До пруда оказалось 879 шагов. И еще полшага, но тогда можно замочить ноги. Рыба не клевала. Я подумал, что, наверное, мы удим ее в пустоте

Так я испытала подлинное блаженство и стала женщиной.

Зачем я есть? Признак определения жизни – любовь. Может, у животных это и не так – но у человека не может быть по-другому. Любовь изначально, может быть, даже любовь до тебя, но прежде всего – к тебе. Нужно, чтобы кто-то или нечто любили тебя…

Остается одно – любовь, надежда и вера в неуничтожимость реальности рая.

На третьем этаже, над кабинетом биологии, протекла крыша. Кровельщики крышу починили, но кабинет оказался в аварийном состоянии. Группа педагогов, назначенных завучем, была обязана в течение нескольких дней, привести класс в состояние пригодное для обучения. В первый день ремонта Готов опоздал на два часа

Случалось ему довольно часто имитировать половые акты, причём в этом он столь наловчился, что умудрялся имитировать их даже при групповых и гомосексуальных соитиях, а также сексе с покойниками и животными.

Бог жив \ Но живы и Его врази – \ Между ними в России, в Евразии – мы.

Курсант Тучин так лихо разворачивает в воздухе самолет, что однажды чуть было не врезался в собственный хвост

Приезжие должны перед москвичами ПОКАЯТЬСЯ. Мы же не звери, не евреи какие-нибудь со своим Холокостом. Москвич тих и незлоблив, простит. Только надо придти и, склонив голову (на коленях ползать не нужно - к чему это азиатское варварство), сказать: «Так мол и так, вы уж простите. Мы понимаем, что причиняем вам массу неудобств (что есть объективный факт), но такое уж сложное время. Что поделать, если по вине Тайного Мирового Правительства и компрадорской буржуазии, практически весь капитал сосредоточен в Москве. Мы тоже хотим прилично жить - вы уж потерпите».

Без красоты вообще жить очень трудно. Одно время я просто смотреть не могла на чьи-нибудь оттопыренные уши – мне казалось, что это очень уродливо. Ведь сказал же Чехов, что в человеке все должно быть прекрасно. Еще я совсем не могу сморкаться при посторонних. Даже, если насморк, хлюпаю носом, но платок не вынимаю, потому что, по-моему, сморкаться - некрасиво и стыдно.