Трудно убить Бога –
Александр Щипин –
(30/03/2003)
Мы побежали следом. Коридор изгибался, ветвился, и мы едва видели в прыгающем круге света, куда сворачивает Бог. Длинная, до пят ночная рубашка путалась у Него под ногами, и Богу приходилось на бегу по-женски придерживать одной рукой подол. По пути куда-то исчезли милиционеры, и скоро из преследователей остались только мы с Королевиным, который потерял простыню и теперь бежал, картинно работая руками и экономя дыхание. Вдруг впереди открылась дверь, мы прибавили и ворвались вслед за Богом в ярко освещенную комнату. Там, на расставленных вдоль стен стульях, сидели наши - Петрович, электрик Женя, зять, оба милиционера и пожилой доцент Егор Данилович. Когда вошел Бог, милиционеры встали и, взяв Его за руки, выстрелили Ему из пистолета в живот. У Него потекла кровь, и Он упал. Мы немного постояли около Него, а потом Бог умер, и мы пошли по домам.
Как написать другой рассказ того же писателя –
Лев Пирогов –
(30/03/2003)
А сыгранное сложно пересказать словами. Если мне когда-нибудь удастся написать о рассказе Шукшина «Алёша Бесконыойный», я, наверное, умру. Или испытаю «иллюминацию». Это как расшифровать Имя Бога. Ведь в рассказе содержится ответ на вопрос «как жить». Заметьте, без связки «надо». Просто – как жить. Как есть Репу. Вечно.
Мифология музыки, мифология жизни №17. «Рыжий бунтарь» –
Роман Неумоев –
(28/03/2003)
Когда я увидел его впервые, он с трудом ковылял по чугунной лестнице, ведущей на второй этаж университетского корпуса, в котором размещался физический факультет Тюменского Университета. Можно было подумать, что парень страдает каким–нибудь полиомиелитом с детства.
Алёша Бесконвойный –
Василий Шукшин –
(28/03/2003)
Его звали-то не Алеша, он был Костя Валиков, но все в деревне звали его Алешей Бесконвойным. А звали его так вот за что: за редкую в наши дни безответственность, неуправляемость. Впрочем, безответственность его не простиралась беспредельно: пять дней в неделе он был безотказный работник, больше того - старательный работник, умелый (летом он пас колхозных коров, зимой был скотником - кочегарил на ферме, случалось - ночное дело - принимал, телят), но наступала суббота, и тут все: Алеша выпрягался, Два дня он не работал в колхозе: субботу и воскресенье.
Сивушные экзерсисы –
Евгений Иz –
(28/03/2003)
...будь Венедикт жив, он первым бы ничтоже сумняшеся послал автора “Петушков-Манхэттена” куда подальше.
Как написать рассказ о конце света –
Игорь Викторович Касаткин –
(27/03/2003)
Говорят, что существует красота человеческих страданий, что весьма сомнительно, так как это скорее красота воспоминаний о человеческих страданиях, то есть, попросту любование со стороны, своего рода садизм, оправдываемый, или, наоборот, усугубляемый, так называемым состраданием. То же, и красота смерти. Она, разумеется, не в пику уродства жизни, а во славу этого уродства, но парадокс в том, что чем красивее смерть, чем больше в ней "красоты", тем меньше уродства жизни, и самой жизни.
АРТЕФАКТ. Дневники Мини Саксина (часть пятнадцатая). Август 1939 года –
Владимир Глухов –
(27/03/2003)
Папа сочинил стихотворение о том как выстроил керосинный ларек рядом с уборной. Вот выдержка из этого стихотворения «Чтобы народу нескучно стоять/ Как оправляются в жолоб видать./ Как растегают снимают штаны видать тоже/ Видать еще, то что писать здесь негоже."
Язык. Личность. Постмодерн. –
Василий Фриауф –
(26/03/2003)
...Гениальность интуиций русских философов-имяславцев, как и интуиции Хайдеггера ("Язык есть дом бытия"), как раз и обусловлена принципиальной несводимостью языка-кода и языка-символа.
Беседа Маруси Климовой с Пьером Гийота. №3 –
Маруся Климова –
(26/03/2003)
Я думаю, что Искусство способно создавать и пробуждать в людях чувства совершенно иные, нежели те привычные чувства трагического и комического, которыми, как им кажется, обычно живут человеческие существа. Такие чувства заставляет людей чувствовать более глубоко, чем они это обычно делают, страдая или же радуясь жизни.
Границы искусства и в искусстве. –
Елена Мельникова-Григорьева –
(26/03/2003)
Елена Григорьева - семиотик и культуролог из Тартуского университета, ученица Лотмана и просто замечательный автор. Количество её статей, исследований и выступлений зашкаливает, степерь разнообразия интересов поражает воображение). В нынешнем своем эссе Григорьева рассужает о границах и пограничных состояниях, разделяющих искусство и не-искусство. Тема эта для <Эгоиста> одна из самых важных, формоопределяющих - мы тоже интуитивно ищем границы и очертания дискурсов, пытаясь составлять икебаны из текстов, размывающих традиционные представления о прекрасном.
