Рейтинг публикаций

Нитки воспоминаний всё объединяют в целостность, и то, что больница была десять лет назад, не отменяет ощущения: вчера… Вчера: малышу было два, когда я попал, как раз день рожденья, писал эсэмэс: Телом в больнице, душою с вами… Тоска по малышу, ведь мальчишке сегодня одиннадцать. Хочется снова гулять с ним, крохой, носить на шее, читать ему… Хочется вернуть время, а оно, стремительное, уносится туда, где тебя нет...

Эмпатия 2-го рода вместе с Волей – это и есть Русский Крест.

Закружился, заклубился на душе туман. \ Я неверным сном забылся, \ Этот сон – обман. \ В нём предательство, измены, \ В нём пустая ложь. \ В нём, как кровь из вскрытой вены, \ Льётся грустный дождь, \ Там пустынные бульвары \ В такт моим шагам, \ Говорят, вы были парой, \ Говорят, вы были парой… \ Говорят, вы были…

История важнее всего: кажется, Борхес прошёл всеми её тропами, без исключений.

...Часам к семи во дворе собирается «группа захвата» перед окнами редакции (редакция, естественно располагалась в полуподвальном помещении). Никого в редакцию не пускают, но меня, наконец, выпустили на волю, удерживать дальше не рискнули, – силы были уже неравными. Я выхожу, вызываем милицию, впрочем, в 2014-м году это была уже полиция. Приезжает наряд. (...)

Земную плоть донельзя износив, \ Не в силах с ней, обжитою, расстаться, \ Дух каялся и маялся, грустил, \ За что и с кем не зная, расквитаться.

я смутно помню, как полвека жил: \ куда ходил, на что смотрел, с кем ночью \ небеспричинно страхами делился, впрочем \ возможно, не было со мною ни души...

Что мы видим и там и там за внешними проявлениями? Это чувство собственной исключительности.

Трудно оспорить утверждение о том, что удовлетворение располагает человека к расслабленности и безмятежности, то есть бездеятельности. Поэтому должно существовать и нечто, способствующее его деятельности, и им не может не быть противоположное удовлетворению, а именно: неудовлетворенность, которая, надо полагать, и подвигает его в самосознании к изменению себя в своем существовании в условиях сопротивляющейся среды путем свободы выражения в мыслях, чувствах и действиях.

Генри Миллер – американский писатель и художник. На тот момент истории – после Первой мировой войны, его фигура стала именем нарицательным, а жизнь легла в основу скандальных для того времени интеллектуальных и эротических романов, самые известные из которых «Тропик рака», «Черная весна», «Тропик Козерога».

...духовное одиночество обязывает ко многому. Ты лишена единомышленников, моральной опоры, ты всегда находишься в состоянии между двух огней, чувствуешь себя в вакууме, в безвоздушном пространстве, но зато, как писала Цветаева: «я ни с теми, ни с этими, одна, всю жизнь, без читателей, без друзей, без круга, без среды, без всякой защиты, причастности, хуже, чем собака, а зато… А зато – всё».

Прожив в этом лагере с неделю, я была обескуражена тем, что никто почему-то меня не приглашает на дискотеках, и я всё одна да одна. (Нет, вру, был один художник, который пытался за мной ухаживать. Но он был бездарным художником, вместо картин рисовал плакаты и стенды из серии «Не заплывайте далеко». Такой меня, конечно, интересовать не мог). И как-то в столовой сосед по столику спросил меня по-дружески, почему, мол, такая хорошенькая, и всё время одна. Я честно сказала, что сама удивляюсь. Тогда он мне по-дружески посоветовал...