Проза

- В заключение нашего собрания! Предполагаю, что исключение меня из уравнения только начало, он попытается вообще избавиться от управляющего звена в нашей группе, - собрав вокруг всех, я целый час уже доносил расклад в моём представлении ситуации. – Поэтому поступим так. Гром, ты подставляешься первым. Остальные выказывают ему повышенное уважение, чтобы у них сложилось мнение о моей правой руке. Слон – второй! С ним пока ведёте себя панибратски с умеренными насмешками. Дюна! Твоя задача – сделать всё для того, чтобы на тебя пал выбор в рукопашке. Надо вывести их на пари. Ставка – итоговая оценка в этой дисциплине. Сможешь справится с инструктором?

-  Уверен! Он мне знаком. Участвовал как-то с ним в одних соревнованиях. В пару не попал, но техника у него общепринятая.

- А он тебя не срисовал?

- Это было ещё до того, как попасть к Старику…

- Но и он мог поднатаскаться за это время.

- Может и так. Но у меня тогда в зачёте было второе место с краю. А он в первой десятке. Если и вспомнит, то скорее недооценит. В атаке хорош, но теряется… терялся, если поединок затягивался.

- Определились! Не подведи!

- Командир, у него не та мотивация. У меня стимул повыше будет в сотни…

- Понял я.  Блик! Понимаю, что с твоим-то уровнем профессионализма, наши игры по барабану, по любому не пропадёшь. Но всё же хочу задать вопрос. Ты с нами?

- Вывод правильный. Но я сыграю в команде. Первое – хочется ткнуть мордой в дерьмо московских гостей. Второе – полностью согласен с тобой, что Виктора Андреевича пригласили, чтобы посадить нас в лужу перед ним. А это уже дело чести.

- Отлично! Подготовь шесть комплектов «леших». Хоть достань, хоть в ручную делай… Дюна, расскажешь, как нас тогда повязали. Используем тот же приём. И будь готов после Слона принять группу. Думаю, это будет заключительный этап – поиск.

-???

- Снайпер для них слабое звено в этой квалификации. Точно против не будут… А другие могут получить отвод. Гром и Тромб! Вы у нас же сибирские охотники!? Пред забегом прошвырнётесь по всем мыслимым и немыслимым маршрутам. Везде оставить, только для вас, видимые закладки для определения направления поиска беглецов.

- Может сигналки расставим… Типа, остались с прошлых…

- Нет! У них свой спец. Определит! Потом говна не оберёмся, - отклонил я инициативу Мины. – Нужно загнать их в ловушку. Обойдём на скорости, и «лешие» тихо их возьмут. Есть ещё какие предложения? Хорошо. Работаем по полной каждый раз. Нужно выложиться. Слон и Дюна, вам надлежит показать себя аутсайдерами, слегка перевыполнив нормативы. С Богом!

В первый день физическая подготовка прошла на ура. Результаты выше всяческих похвал. Марш-бросок на пять километров, для нас это ни о чём. Хлопцы даже на шаг не переходили. А контроль дистанции на уазике, только разозлил, что привело к почти «олимпийскому рекорду». И утяжеление РД-54 до 30 кг, вместо положенных по нормативу 10, и замена двух штатных автоматов на РПК, и два РПГ не по штату, повлиять на результат не были способны. Знали бы москвичи, что тридцатка за спиной – это обыденность в требованиях бывшего нашего командира, придумали бы что-нибудь посерьёзнее. Да и с дистанцией, двенадцать кэмэ – минимально, что могло нас ждать в обыденность Старика.

Второй день посвятили полосе препятствий и прохождению минного поля с последующим кроссом по пересечёнке с установленными ловушками и растяжками. Учитывая, что наша полоса была нестандартна и не имела нормативов, подтверждённых документами, то проверяющие заблаговременно запустили на неё КОТовских спецов. А затем потребовали залить её водой в трех из пяти участков. Ну и, полученный норматив довести «забыли». Так, что преодолевать полтора километра препятствий, не успевших просохнуть за ночь, пришлось на шару. Здесь отличился начальник базы, который присутствовал со своим секундомером и придирчиво сверял занесённые результаты в итоговой ведомости с блокнотом. Он принёс, потребовав прикрепить к бумагам подробную схему полосы и ведомость контрольной проверки на ней его архаровцев за первое полугодие, чем вызвал повышенную нервозность членов комиссии. После окончания мытарств моих подопечных, он, довольный, подошёл ко мне и похлопал по плечу. Всё это время, я старательно избегал попытки хмурого Старика привлечь своё внимание для объяснения выбора мной командира группы.

Минное поле. КОТ откровенно ржал глядя, как Мина в довольно короткий промежуток времени обозначил вешками безопасный проход для державшейся в отдалении группы, в заключение, установив из подручных материалов таблички, на которых красной краской из банки граммов в сто написал «Осторожно мины!» на русском и аварском языках. Попытавшемуся оспорить это действо сапёру-инструктору, потратившему два предыдущих дня на установку мин со всякими хитростями на неизвлекаемость, я доходчиво объяснил, что в задачу группы разминирование не входит, так как цели, стоящие перед ней призывают к совершенно другому. Мина всегда носит с собой небольшую баночку краски для обозначения мест работы специальных для этого подразделений. Преодолев под руководством Грома и минных дел мастера по довольно извилистой тропинке минированный участок,  двенадцать человек уверенно втянулись в зону для кросса. Я всегда удивлялся, как первый из них определяет ловушки по каким-то только ему известным признакам, а второй, ставя себя на место противника, всегда находит закладки в тех местах, в которые установил бы их сам. Попытки обучения других, при всём их желании, такого эффекта не давали. Нет! Никто пока не попадался на подрыве. Но потраченного времени уходило в троекратном размере.

Что и следовало ожидать, сработок сигналок на всём маршруте кросса не последовало. Прошли чисто и быстро. Но товарищ полковник определил у командира группы тяжёлое проникающее ранение брюшной стенки, что привело к снятию его с командования. Сменил его по моему указанию Слон.

Третий день – огневая подготовка и рукопашный бой. Специфика стрелковой подготовки не позволила комиссии сотворить что-либо на огневом рубеже. Поэтому результаты были предсказуемо великолепные. Оценил их Игорь Николаевич, именно этой степенью, произнеся «Великолепно!».

Предварительно обговорив, что в поединках оружие не применяется, за исключением макета ножа, мы приступили к тестированию способностей моих подчиненных вести ближний бой с противником. Оппонентами выступали представители других подразделений на базе. После двух схваток. Слон обратился к проверяющим, а именно к одному из них, желающему любым способом заставить нас ложануться.

- Товарищ полковник! У меня есть обоснованное предложение. Разрешите?

- Ну, обосновывай, - ответил он.

- Все эти стычки не отражают для вас истины. Так как вы не располагаете информацией о мастерстве наших соперников. Это может привести к ложной оценке. Поддались… не в полную силу… все здесь одним мазаны…

- Короче, что ты хочешь?

- Поединка! Между любым из группы по вашему выбору и приехавшим с вами инструктором по рукопашному бою. Проигравший приносит своей стороне неуд по предмету.

- То есть пари?

- Можно и так назвать!

- Очумел!

- Так ради истины же!

Полковник повернулся к офицеру. Тот согласно кивнул головой. Показав угрозу во взгляде, он снова вопросительно посмотрел на своего представителя и вновь получил согласие тем же способом.

- Построй своих в одну шеренгу! Буду выбирать! – подозвав к себе своего борца за истину, он двинулся вдоль строя.

Старик скривясь, пытался утаить улыбку понимания ситуации. КОТ смотрел на меня с немым вопросом «Как?», тоже осмыслив, что ставка поставлена на Дюну. Игорь Николаевич с явным интересом вникал в мотив происходящего. Тот, кого должны были выбрать, отводил взор и всем видом старался показать настороженность. Каждый другой по подходе к нему имел взгляд уверенный и чуть насмешливый. Я эмоциями на своём лице старался донести до них, что переигрывают, что проще надо, что не дураки же они. Сработало! Исчезла напыщенная надменность и появилось добродушие с уверенностью в своих силах. И только наш ставленник опустил на мгновения глаза, когда процессия остановилась перед ним. Выбор завис перед двоими кандидатами: Барс или Дюна? Тот на секунду прикусил нижнюю губу, и задуманное состоялось.

Наблюдателями стали все, включая и недавних соперников в схватках. «Хорошая толпа получилась! Здесь есть уверенность в сохранении данных обязательств». – мысленно я потёр в удовольствии руки.

- Товарищ полковник, - ещё раз обратился Слон. – Объявите условия!

- В смысле?

- Не до летального же исхода им драться, - вклинился я.

- Хорошо! Три раунда. Первый с ножами. Второй и третий без оружия. Больше никаких правил. Дозволено всё!

Дюна вышел в круг, снимая с себя тельняшку. Обтёр тело. Взял в левую руку, протянутый Сантой тренировочный нож, намотал на правую снятую майку. Инструктор, поигрывая таким же ножом в правой руке, выдвинулся к центру. Наш пошёл на сближение и резко выбросил правую руку, отпуская специальным образом, намотанную ткань, которая на мгновение перекрыла лицо противника. И пока это происходило, резко присев в нижнюю позицию, делая выпад, обозначил удар ножом в заднюю часть бедра, под ягодицу. Сместившись за спину поворачивающегося конкурента обозначил второй удар в поясницу слегка снизу-вверх, чуть сбоку от позвоночника - в почку. И спокойно пошёл в начало круга, получая одобрительный свист и аплодисменты за секундный бой.

Второй раунд. Одев накладки на руки, соперники пошли на встречу друг другу. Москвич нанёс удар левой рукой в голову Дюны, который отклонился и парировал его правой, опуская левую на уровень плеча и отводя локоть чуть назад. Правая рука инструктора начала движение в открывшийся подбородок, но не успела. Резкий боковой удар в скулу с левой, на долю секунды опередили её. Нокаут. Снова свист и аплодисменты разминающемуся моему товарищу, пока приводили его визави в чувство.  

Третий раунд задерживался. Полковник психовал. Всем было понятно, что смысла в нём уже нет. Я пустился в объяснения для Игоря Николаевича: «Дело в простом. Группа находится в постоянном состоянии на грани жизни и смерти. Это мобилизует и стимулирует каждого в совершенствовании навыков выживания. К сожалению большинство инструкторов привыкли к размеренности и застыли в своём развитии. Нам такой поблажки нет. Да и в бою нет времени на выкрутасы, которым обычно обучают… Победить врага надо за секунды. Ну не вам мне рассказывать, сами знаете…». Дюна вышел в центр. Гость тоже, но уже без былой удали. Наш решил в этот раз нарушить правила скоростного боя и покуражиться. Он начал творить поединок. Устроил, как выражался Старик, балет с лебедями. Перемещаясь со скоростью реактивного самолёта, кружил вокруг оппонента в смертоносном танце. Не дал ни разу не то чтобы ударить, коснуться себя. И когда противник вышел из себя и кинулся в атаку, встретил его прямым ударом ноги в грудь, сбивая защиту и дыхание. Затем применил удушающий приём. Всё!

- Что, наш выбрал лучшего на свою голову? – поинтересовался мой собеседник.

- Почти! – и я нисколечко не соврал. Чуть слукавил. Дюна ни разу не выстоял против Старика, который даже не давал времени расправить крылья. Укладывал в бессознательное состояние и попрекал медлительностью и неуклюжестью бестолкового подчинённого.

КОТ подошёл ко мне после мероприятия, и задал вновь тот же вопрос, но уже вслух.

- Психология, Константин Олегович! А Виктор Андреевич не объяснил?

- То же, одним словом. Причём, тем же. Колись!

- Выражением на лице эмоций, не присущим остальной группе, показывающих сомнение и неуверенность в себе, - ответил я, смотря на него кристально-чистыми глазами.

- Потом научишь! Понял! Ты у меня теперь здесь, - показал КОТ сжатый кулак.

- Ну да, ну да! – подумал, не став высказывать сомнения в слух.

Расставшись с начальником базы, пошёл к Старику. Наперерез торопливо двинулся полковник. Я остановился. Подождал.

- Подполковник! Что не ясно в моих требованиях? Никаких разговоров с начальником базы и бывшим командиром.

- Как-то странно всё это, товарищ полковник.

- Вам не странности надо искать, а стараться сдать проверку, не нарушая моих указаний. Надеюсь, я понятно разъясняю?

- Так точно. Вопрос разрешите?

- Нет! Идите в своё расположение!

- Есть! – Развернувшись в сторону курилки, неспешным шагом, доставая из пачки сигарету, проворчал себе под нос. – Вот, сволочь! Чудит! Что совсем дурак? Есть столько способов, обойти все эти запреты. Закачаешься! Ты меня ещё от группы отсели…

- Будешь упорствовать. К себе в комнату на коврик подселю, - бросил он мне, насмешливо, фразу в след.

Я сплюнул в сердцах. Повернулся! Подошёл! Хотелось высказать всю накопившуюся внутри меня злость, не взирая на звания и должности, на общедоступном русском языке.

- Не советую, товарищ полковник! Храплю, как танк на форсаже. Не выспитесь! Да и перешагивать при следовании в туалет… вдруг споткнётесь случайно. Но если, настаиваете... Я готов! Когда прибыть? - В душе разливалось спокойствие, после понимания, что смог сдержать эмоции, а речь получилась искренней и даже в чём-то сердечной.

Он уже готовый, в гневе, поставить младшего по должности и званию на место, вдруг мотнул головой. В нём даже промелькнуло что-то человеческое (может и показалось), от моей неподдельной заботливости. Я стоял, полный душевной теплоты, и ждал ответа. И состояние это было не наигранным. Вместо полковника перед глазами, явственно представил своего отца, в момент, когда он отчитывает меня за очередную провинность. Психология – это сила!

- Иди! Отдыхайте. Завтра для вас будет тяжёлый день, - сказал без апломба, мне даже показалось, что хотел по-дружески похлопать по плечу, но отдёрнул руку, повернулся и двинулся в сторону штаба.

(Продолжение следует)

_____________________