Проза

 

 

 

 

- Александр Степанович, зайди ко мне, – Старик позвал меня из курилки.

- Слушаю, Виктор Андреевич, – я вошёл в комнату командира со смешанными чувствами.

- Рассказывай!

- Что рассказывать?

- Думки свои рассказывай.

- Не понимаю прокурорских. И вообще не понимаю этой войны.

- ???

- Право сильного убить слабого. Справедливость. Понятие врага. Почему западные правозащитники, особенно в первую войну, всегда были на стороне тех, кто отрезал головы нашим мальчишкам? И вообще, как-то всё неправильно, – выдохнул я.

- А на гражданской войне всё неправильно, Саша, – Старик посмотрел в окно и размашисто подошёл ко мне. – Право – это ведь тоже оружие. Им можно пользоваться и в благих целях, и для зла. Причем, для первого очень ограниченно, а для второго – где угодно.  Главное понятие права – справедливость. Justitia¹, как говорили римляне. Это только у христианских богословов настоящее добро – милосердие, а справедливость – это из области зла. Что удивляться, что европейское право и законы кровной мести, не знающей прощения и милосердия, на деле часто совпадают. Особенно в войне с Россией. Войны никакими категориями и нормами права не описываются и уж тем более не регулируются. Справедливость тут самое большее – мера неизбежного зла, а она всегда задается ситуацией, балансом сил, да временным уговором. По-другому – сделкой, потому что единственное, что по силе равно войне, это выгода. Взаимная, разумеется, хоть и временная. Поэтому даже на войне всё покупается и всё продается. И оптом, и в розницу. А милосердие, Саша, – это удел сильных. Победителей, а не побежденных. Но, увы, окончательных побед, как и войн, в природе не существует.² 

- Тяжко!

- Хочешь пример? В первую мировую Германия и Англия были противниками, что не помешало им договориться о сделке. Резину нужную для немцев поменяли на оптику для биноклей необходимую англичанам. А СССР во вторую после Пёрл-Харбора, продолжала торговать с Японией, и японцы даже добывали нефть на нашей территории, являясь страной оси.

- И как сказанное должно помочь мне понять?

- Не понять, Саша, а принять. Принять неизбежное зло. Нет! Не оправдать, ни в коем случае. Именно принять.

- Буду думать.

- Не возбраняю. Теперь о насущном. Завтра предстоит работа. Давай свою карту. В этом квадрате подозрительная активность. Замечены передвижения боевиков, но разрозненно и в малом количестве. Двое или трое раз в два-три дня. Возьми с собой любых. Кого посчитаешь нужным, но не более тройки. Вас выбросят здесь с вертушки. Да это более 70 км. Но самое безопасное решение, на мой взгляд, идти через лесистую местность. Идёте налегке. В бой не ввязываться. Запрещаю!!! Только разведка. На случай непредвиденный вызовешь тяжёлую артиллерию. Для связи возьми вот. Спутниковый телефон. Да, Саша! Это не простое задание. Кодовая таблица. Разработана только для вас – разовая, так что если попадёт к врагу, не переживай. Радиомаяк. Это для авиационного удара.

- Возьму Дюну, Грома и Трека.

- Трек зачем? Возьми Слона.

- Нет! Слон непредсказуем со своим добродушием.

- Я против Трека.

- Он подавлен недоверием. Дальше будет хуже. Или он идёт, или убирай его совсем из отряда.

- Это ультиматум?

- Можно и так.

- Хорошо! Соглашусь. Растёшь. Так со мной разговаривать, – Старик неопределённо покачал головой.

Засветло мы подошли к вертолёту. Я подозвал командира экипажа для уточнения маршрута.

- Одурели. В темноте я там не сяду.

- И не надо. Уйдем по Восьмёрке³.

- И сколько мне висеть над точкой.

- Если в две двери, не больше 3 секунд. Высота 10-15 метров.

- Ок!

До рассвета по зелёнке⁴ прошли всего 20 км. Здесь не разгонишься. Шли шаг в шаг. Я впереди – Трек замыкающий. Тропинки старательно избегали. Главная их опасность – растяжки. Два раза натыкались на хорошо исхоженные тропы, помечая их на карте.

К концу следующей ночи мы были на месте. Всего один раз на пути встретились люди с оружием, но мы их игнорировали, пропустив в стороне. Слишком далеко от цели.

- Дюна, Гром бдим. Я и Трек отдыхаем.

Два человека растворились в темноте.

- Спасибо Мажор, что взял меня, – Трек прошептал улегшись на спину.

Я промолчал. «Эх, воспитательная работа! Насколько предпочтительнее мне хотелось рядом Барса. А к Треку всё равно осталась предвзятость. Сдал один раз, а как поступит при другой возможности? …Я бы…»

- Мажор! Движение! – я осторожно подполз к Грому. Взял ПНВ⁵ и присмотрелся. Так один. Идёт не торопясь и с полной уверенностью безопасности. Взять бы его сейчас…

- Берём? – Словно прочитав мои мысли жестом спросил Василий.

- Нет! – я покачал головой. Рано. Не знаем, куда идёт и где его ждут.

- За ним, только тихо! – мой жест, и Гром ужом скрылся в кустах.

Через час, когда мои нервы стали звенеть, вернулся Гром.

- Там небольшая заимка, человек на пять, если вповалку, – по северному доложился он.

Мы передвинулись на новый пункт наблюдения. Их было четыре. Под утро трое ушли, оставив самого молодого. Питался он, не разжигая огня, но постоянно. Жевал не переставая. Ближе к вечеру стал чистить автомат. Попыток оглядеться или понаблюдать вокруг не предпринимал. Когда Дюна нарочно хрустнул веткой, лишь оглянулся, прислушался на минуту, но даже не встал. Ночью вернулись остальные с тяжёлыми рюкзаками. Занесли в дом. Странно, почти всё делали молча, иногда перебрасываясь короткими фразами. Утром ушёл молодой. Оставшиеся трое беспечными не были. Один постоянно находился на посту, пока другие отдыхали. Дежурили чётко, реагируя на любой шум, а один ещё и постоянно принюхивался, втягивая носом воздух. Пришлось стать осторожнее и постоянно находится с подветренной стороны. Много вопросов, а ответа ни одного. Проникнуть в домик – он всегда под присмотром. Взять языка – спугнуть большее. Вечером четвёртый вернулся налегке, но никто вопросов не задавал.

- Ладно! Ждать можно очень долго. Может попробуем проследить откуда носят груз? – спросил Дюна.

- Думал, но есть нюансы. Ходят шустро. Ушли в пять, вернулись в час ночи. Это 20 часов. Делим на два – 10 часов. Идти столько нереально. Предположим на точке отдых четыре часа. Восемь на дорогу тоже нереально с тяжёлым грузом. Больше 30 км не дам. Значит есть промежуточная точка 10-15 км отсюда. Будем искать её, когда трое уйдут. Отстанем на три часа, – приказал я.

Мы нашли эту точку. Вернее, нашёл Гром. В 15 километрах небольшая поляна.

- Только странно, – с недоумением произнёс Василий. – Двое спят, как обычно. А вот наш нюхач спит на посту.

- Действительно, – задумался я.

- Может устал, – предположение Дюны не вязалось с реальностью. Уж очень опасливый он.

- Трек, остаёшься здесь. Смотри в оба. Сам не отсвечивай, – дал ему указание. – Остальные со мной.

Мы подошли к поляне. Грома я отправил чуть вперёд в обход. Десять минут наблюдения утвердили меня, что это имитация. Все они мертвы. Не было движений от дыхания. Чувство опасности проникло в сердце.

- Прикройте! Я выхожу, – надо было разобраться, другого выхода я не видел.

Они были убиты ножами. Одного из «спящих» пытали. Я уже собирался подать команду Треку на сближение, но чувство, что мы не одни задержало моё действие.

- Мы под наблюдением, – шепнул я в микрофон.

- Я почувствовал, – ответ Дюны.

Гром молчал.

- Уходим аккуратно, – только и успел подать команду.

Рядом из травы поднялись пять леших⁶ с направленным на меня и Дюну стволами.

- Тихо, тихо свои! – произнёс шестой в отдалении.

Дюна был к ним спиной и не успел бы повернуться.  Мой автомат смотрел тоже не туда, куда бы мне хотелось. А у ребят Винты⁷ смотрели куда надо и чувствовалась спецназовская подготовка.

- Пошли поговорим, – снова произнёс шестой.

«Влип. Тоже мне замена Старику. Б… Хорошо они отработали. Но где Гром? Ушёл? Это было бы хорошо. Мне всё не нравилось. Где-то здесь подвох. А вот и Вася, плюс ещё трое леших. И того минимум девять…» – посчитал я.

- Не считай! Все здесь. До груза ещё полтора часа. А больше здесь никого не бывает, – сказал шестой.

«Так я тебе и поверил. С такой подготовкой и лохануться на охранных мероприятиях… А вот ещё наверно парочка… Шестой прислушался и ответил в микрофон...»

- Не парься. Они всегда работают тройками, – и зыркнув на меня рассмеялся. – Ладно. Не купился. Остальные ваши, видимо, очень далеко.

- Может и рядом.

«Нас не разоружали, вели себя дружелюбно, но мне было не по себе. Может накручиваю от того, что провели меня как зелёного бойца…»

- Обнаружив полянку и на ней трупы, ты никому не докладывал. Общался только со своими. А это 100% автономка. Чего здесь забыли?

- А вы?

- Ты, что еврей?

- А это допрос?

- Забыл, ты же у нас гурман только «Henri IV» или хотя бы «Hennessy Beaute» века так начала двадцатого употребляешь, – усмехнулся шестой – Вспомнил?

«Опа! Но это не Седой. Стало быть, из его группы парни. Почти отлегло от сердца. Точно свои…»

- Вспомнил! А где сам Седой?

- У меня теперь своя группа. Расту. Ну что теперь поделишься инфой?

- Да. Ты прав автономка. Этот квадрат заинтересовал наших. Вот и послали. Подробностей не знаю.

«Я решил полностью не открываться. Только бы Трек не вышел. Мой туз в рукаве».

- Закончили? Хорошо! Скоро подойдём, – отошёл от меня в сторону и стал давать указание своим. – Выдвигаемся. А я пока обрисую ситуацию коллегам.

Его группа зашла к нам за спины, а Шестой стал подходить ко мне.

- Тут такое дело. Может поможете. Три ствола это…, – он пытался завладеть моим вниманием.

«Опасность! Опасность! Опасннн…»

_________________________

¹_ Justitia (латинский) – справедливость.

²_Чупров А.С., доктор философских наук, профессор Благовещенского государственного педагогического университета. (Из личной переписки) 

³_Восьмёрка — приспособление для организации страховки и спуска в альпинизме, скалолазании, арбористике, промышленном альпинизме.

⁴_Зелёнка — слово, на армейском жаргоне означающее лесистую местность, густые заросли.

⁵_ПНВ – прибор ночного видения.

⁶_Леший – маскировочный костюм «Леший». Одна из разновидностей камуфляжной спецодежды. В отличие от военной формы он имеет более тонкую ткань и одевается сверху на основную одежду.

⁷_Винт – ВСС «Винторез» — винтовка снайперская специальная, является частью комплекса БСК (бесшумный снайперский комплекс)