В библиотечке <Эгоиста> мы уже публиковали фарс кишинёвского журналиста и прозаика Владимира Лорченкова <Иисус из Сант-Тропе>. Стиль Лорченкова - странный микс из магического реализма, как латиноамериканского (Маркес), так и восточно-европейского (Павич) разлива, постмодернистского пересмешничества (обыгрывание библиейских реалий) и вполне серьёзных фабульных экспериментов. Таковы и нынешние <Три нити>, сложная структура которых, словно бы раскрашена в разные, яркие цвета, насладиться которыми можно только если настроишься на особую, поэтическую, но и, одновременно, аналитическую волну.

...И ведь чем отрицательнее персонаж, тем, давно замечено, привлекательнее. То что до сих пор "Мастер и Маргарита" с полусмеховой-полупохоронной кампанией набросанных там мифических персон, остаётся излюбленным артефакт-текстом для литературной общественности нашей, я иначе как конфузом назвать не могу.

В день, когда пришел Враг, Генерал отдыхал на даче. Дача находилась на Западе, а не на Юге, где первое появление Врага оставило самые ужасающие следы. По дороге в Кремль Генерал был в бешенстве. Его вызвали в выходной, не объяснив причин, никто толком ничего не знал, а офицер в приемной был пьян и бредил. Времени было уже два пополудни, но Генерал твердо пообещал домашним вернуться к ужину - что бы ни случилось, всему есть свой предел.

Остается сказать пару слов по поводу цитируемого ниже романа. Читатель, экономно заточенный природой (скажем так, чтобы не оскорбить ничьих религиозных чувств) с одной стороны, уже и ниже приведенному по крохотному отрывку догадается, что роман этот - сплошная русофобия и сплошное попрание: Если не Духа, то уж Предания и Традиции - как пить дать. Люди, экономно заточенные с другой стороны, усмотрят в романе злостную ксенофобию, антисемитизм и национал-шовинизм, а люди, экономно заточенные с третьей, скажут, что роман является попыткой придать постмодернизма живаго серому и скучному жанру <деревенской прозы> в широком диапазоне от Василия Белова до Василия же Шукшина. И только люди, заточенные со всех сторон, к каковым, без сомнения, относятся все читатели рубрики <Создан для блаженства под редакцией Льва Пирогова>, скажут, что этот роман - великое эпическое произведение великой русской литературы, вздымающее читателя на неведомые ему высоты Нравственности и Национального Духа.