Приглашение принять участие рижском театральном фестивале в этом году я встретил со смешанными чувствами.

Сергей Солоух продолжает серию реплик-портретов своих любимых писателей-современников. В библиотечке «Эгоиста» уже были обнародованы его эскизы к портретам Игоря Клеха и Александра Чудакова, настала очередь странного, мало пишущего прозаика Анатолия Гаврилова. К сожаланию, о его существовании знают только специалисты и любители, между тем, опубликованная в прошлом году «Октябрем» небольшая повесть Гаврилова «Берлинская флейта» производит впечатление стрелы, попавшей точно в цель. У Солоуха с Гавриловым связаны совершенно иные ассоциации. Оно и правильно, хорошего писателя должно быть много, и видеться он должен по разному.

Я родился на 14-м этаже. Это, конечно, не самое престижное место в мире, нынче там, кроме усохших, и вовсе никто не живёт, но всё равно я горжусь своей родиной и постоянно ношу на груди табличку с цифрой "14", хотя законы этого и не требуют. Проезжая мимо 14-го этажа, я нередко прошу лифтёра нажать "стоп", чтобы побродить по гулким, пустующим в эти дни желтоватым коридорам и закоулкам, посидеть под увядшими фикусами, остудить ладони красным железом допотопного огнетушителя, заглянуть к усохшим, что неподвижно сидят в своих чуланах, ожидая, когда в них вернётся жизнь; рассказать им, что творится в эти дни на разных этажах.

УЧАСТКОВЫЙ. То есть, Вы утверждаете, что 24 сентября сего года, около 11-00, гуляли со своей кошкой около гаражей у дома номер 17, и там же гуляла гражданка Гуссейнова с собакой. Так?
УКУШЕННАЯ. Она нарочно туда пошла, как увидела, что мы с Муськой пришли!