Рейтинг публикаций

...самоопределяемость моего существа и его детерминированность Богом относятся друг ко другу так же, как дерево относится к железу и, соответственно этому, понятие сотворенной свободы или свободной твари есть не что иное, как contradictio in adjecto.

...ни одна из всех возможных альтернатив не может удовлетворить того, кто захвачен стихией подозрения.

Это не походило на воспитание – скорее, на какой-то странный культ, культ маленьких жестоких божков, которым надо приносить всё новые жертвы.

Право, закон, постепенно занимавшие место религиозной идеи во внешнем ограничении человека, становились на Западе единственным и безусловным ограничением, открывая, таким образом, эпоху утилитарного человека…

Крайне опасно долго не понимать истину...

Зачем писать? Разве можно всё это описать? Вот это пространство от горизонта до горизонта, от бездонного неба до центра Земли – что с ним делать? Как человеку быть соразмерным этому миру?

Если мы, хотя бы на мгновение, предположим, что русской нации не существует, что изменится в реальной жизни русского народа? Войдёт ли данное предположение в конфликт с реальностью?

…иезуиты объясняли ему, что цель ордена – поставить под контроль историческое становление общества, человеческого множества, а внешняя цель – распространение католического варианта вероисповедания на возможно большие территории – просто ширма.

...Маленькой девочкой захожу в заэкранное пространство и плотно закрываю колючие жалюзи. Встречаешь и подхватываешь на руках, распутываешь мои косы и теребишь пахнущие свежестью волосы. Поднимаешься от закрученных кончиков к основанию, теплеющему всё больше и пропускающему быстрый случайный ветер. Становлюсь крохотной точкой, а ты крохотным хвостиком, и теперь хвостатая запятая нежится черным котенком на белоснежных подушках нашего виртуального будущего.

Фил тоже слышал про улицу Эха. Что её уже больше нет. И вряд ли когда она снова будет. Но он принадлежал к тем немногочисленным жителям Города, которые никогда туда не ходили. И поэтому, когда утром почтальон сообщил ему эту новость, он только пожал плечами и хмыкнул. У него и без улицы Эха забот хватает.

Лиза поднялась со стула. Глядя под ноги, чтобы не зацепить невзначай малинку, она двинулась к кровати. Половицы ускользали из-под ног. Лиза села на край кровати, потом легла, закинув руки за голову.

Перефразируя Толстого, <можешь не снимать - не снимай!>.