Рейтинг публикаций

Целый мир был туманом когда-то давно и однажды он снова станет туманом, \ Наши черепа и лёгкие состоят больше из воды, чем из костей и плоти \ И все поэты любят пыль и туман потому что все последние ответы \ Спешат превратиться в пыль и туман.

Приснилось мне почему-то сражение персов с римлянами. Я командовал когортой. Шел чуть сбоку от нее, плакал, кричал, просил держать строй – нас атаковала конница – и убил троих всадников. А от копья четвертого увернуться не успел и почувствовал сильный удар ледяного металла в грудь.

Одна мысль не давала ему покоя – а что если душа есть, а её так бездарно потерял,

я одна за всех в темный омут камнем бережок высок – утяну ко дну водяниц ласкать

Стихи Рыдкина можно было бы назвать философскими, но достаточно посмотреть вокруг, чтобы понять — к сожалению, они не философские, а пророческие. Какой будет поэзия в наступающей техногенной эре? Не знаю. Может быть, такой.

надежда покинула этот город. неясно только, \ сделала она это добровольно или же город \ обыграл её в партию русской рулетки. \ отныне город не надеется, но уповает. \ вся ночь в семь часов сливается в одну чёрную розу, \ которую срезает кто-то большой и сильный. \ утро распустится розой с ароматом перегара. как обычно.

Я сел и закурил. Еще чуть взглянул на ботинки. Единственный человек, которого хоть как-то ими можно заинтересовать, увидеть их не может

Апофеоз Геракла... В нем выражена мечта о вечном блаженстве любимого героя, а то, что его тень где-то рядом (пусть и под землей) поддерживала в людях надежду на то, что Геракл всегда может стать самым деятельным участником каких-то судьбоносных исторических событий, прийти на помощь своим потомкам.

...в конце концов, наступил момент, когда неограниченные возможности цивилизации в контрасте с ограниченностью среднего человека обрели оттенок избытка... В результате перед нами – толпа как таковая, в чьём распоряжении сегодня всё, что создано цивилизацией.

Специально через прорабов была распущенна легенда, что строят дачу с а м о г о

На пустом черном небе стояла полная луна. Они поднимались все выше и выше - мимо балкона и темных окон Зинаиды и Виталика, дальше, над крышей, над городом, над бескрайними заснеженными полями.

Сновидец, через героев своего сна, пытается понять себя, почувствовать, насколько всеобъемлюща Его душа, выстраивает иерархию своих побуждений. Он увлечён раскладом мозаичного полотна, мистикой красивых композиций. Он, словно алхимик, золотит и серебрит зубы Уробороса, дабы они схватывали сами себя в собственном отражении.