Горит заря большой зарёю...
Эдуард Хвиловский (29/12/2025)
Художник Ричард К. Блейдз
Вcё так
Последний в первом, первый ни в каком,
с некрепким чаем, с кофием остывшим,
идёшь, сидишь, стоишь или влеком,
или вообще никак во всём убывшем.
Внезапность стрелок, мерок и пустот
одолевает тихо и безмерно,
и птиц воздушных дорогой полёт
наполнен продолжением примерным,
но лишь внутри пределов вне лучей
где тени не от них, но от вопросов,
чей смысл, определением ничей,
не прояснит неподходящих вбросов.
Потом круги, квадраты и круги
опять (и иногда ещё овалы),
чтоб было всё сложнее понимать,
зачем огни так бесконечно алы.
И только всё как следует промыв,
заметишь точку за пределом блеска
снаружи и внутри каких-то див,
и то – диалектически нерезко...
Всё изначально было и всегда
есть в лозунге ответственном «Не ждали»,
и вьюга воет медленно: «Сюда!
Иди сюда! Я жду тебя в курзале!».
Флюиды
Я тоже не был там, где были все
и тоже не едал свой хлеб на злате,
но счастлив, ибо и в простой воде
увидел то, что значилось в палате
моей, моей и тыщу раз моей,
и только, – сколько б тыщ ни насчитали, –
и сколько б тысяч ни считали дней,
кто был и не был, но в моём лишь зале.
Я выпил всё, о чём только мечтать
могли бы все стрижи и все синицы,
и пятью пять всегда сто двадцать пять
там было. Подтвердить не могут лица
того, поскольку не было тогда
их в трепетном, но не банкетном зале,
где так мои гудели провода,
что молнии блистали в интеграле.
Открыв окно, я вижу то одно,
о чём оно одно пусть только знает, –
и шахматы играют в домино
там, где флюиды всё ещё летают.
там, где флюиды всё ещё летают.
С приветом на последнем вираже
Я образ, дух, экранная картинка,
невидимая даже и в лорнет,
невидимая даже и в лорнет,
обёрнутая мыслями тартинка,
коллекционный на цепи брегет.
Меня нет ни на сцене, ни за сценой,
ни в летнем парке, ни на этаже,
ни в речке, ни в коллекции бесценной
фундаментов коллекций Фаберже.
Я призрак из неведомого бора,
дуб из дубрав, которых вовсе нет,
и лепетная песня из простора,
и даровой крупитчатый привет,
который на ветру порой не слышен,
но он живёт. Бараний рог при нём.
Ещё есть у него немного вишен
и письменный огромный личный дом.
Всё сходится на предпоследнем сеансе
с приветом на последнем вираже
и только в его внутреннем нюансе,
обглоданном предвечностью уже.
Круговорот
Круговорот в круговороте цикла
и цикл в круговороте оборота.
Ответов нет как ни у квадроцикла,
так ни у квадробеглобегемота.
Всё решено без наших канцелярий
и даже без предела беспредела:
давно забетонирован розарий,
и все вокруг давным-давно при деле.
Светла и память, и при ней не память
в минуты и часы большого сброса
того, что ни убавить, ни прибавить
к решению вопроса-не-вопроса,
которого и нет на самом деле
(разве что, только у галлюцинаций
в их сброженном пределе-беспределе
и на виду у группы личных граций).
В не-ящике – повестка-неповестка
лежит со дня творенья-нетворенья,
и нет ни одного святого места
среди любезных всех столпотворений.
И нет вчера, сегодня или завтра,
и всё это есть в Книге и в пространстве
за горизонтом, в том холодном замке,
за горизонтом, в том холодном замке,
где спрятаны пределы окаянства.
Всё выглядит пристойно даже ночью,
тем более не ночью и при свете,
и иногда до посиненья очень, –
пусть даже и при суверенитете.
Бедняк
Бедняк по уровням позиций
всех, снизу вверх и сверху вниз,
живёт без званий и амбиций
и уж тем более без виз.
Превечный смысл не в соколиных
подборах прочного пера
и не в застольях именинных
внутри какого-то двора,
но в непреложных блиц-законах
о всех началах корневых
в домах и даже на балконах,
и без прицелов огневых.
Горит заря большой зарёю
весь изуверившийся век,
и, подпоясанный судьбою,
бытует бедный человек
в прикиде бытового толка
с подкладкой из семи ветров
в туманах из лесного шёлка
при перекличках голосов
о всякой всячине тупейной,
как тот, кто выдержал рассказ
сам о себе в глуши репейной
в нам всем известный книжный раз.
Всё так же открывает створки
великодушная заря,
без предварительной разборки
и ничего не говоря.
Есть поле справа, поле слева,
есть столп до центра всей Земли,
и никакой душе нет дела
до чьей-то внутренней зари.
Последние публикации:
Незабвенной памяти –
(24/10/2025)
На очень солнечных часах –
(04/08/2025)
Памяти поэта Олега Вулфа –
(25/06/2025)
Венок сонетов «От мира вечное начало» –
(03/06/2025)
Возвращение энергии в лист бумаги... –
(12/05/2025)
Поэма толпы –
(06/03/2025)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
