Онтологические прогулки

...направленность и удерживание внимания на феноменологии творения открыло нам, к моему удивлению, то, что вообще в истории, культурологии и философии до сих пор было проигнорировано в качестве формообразующего фактора. А именно: феномен исторических травм как подспудно действующих социальных механизмов.

...ожидание «настоящей революции» как символ экзистенциальной подлинности весьма характерно для мировосприятия дореволюционной русской интеллигенции. Реальная жизнь... оказалась ценностно дискредитированной от имени грядущего Будущего, объявлена не вполне настоящей, неподлинной жизнью. И именно под этим знаком неподлинности эта жизнь и протекала от месяца к месяцу, от года к году, от десятилетия к десятилетию.

Жить будет волк с овцой, пантера будет лежать с козленком, \ теленок со львом и вол будут вместе, и малый ребенок их будет пасти.

АНАБАЗИС. Путешествие I. Часть третья. "Записки охотника" Ивана Тургенева и пробуждение экологического сознания. Если буквально, "онтологические прогулки" - экзистенциально значимое шествие путём, путешествие. Новый цикл Владимира Печорского посвящён бумажной архитектуре книжных перемещений в пространстве. То, что ныне называется "non-fiction или травелогами.

...русский модус современной индоевропейской цивилизации – до сих пор самая скрытая от глаз исследователей область этой самой цивилизации. Почему?

Они были н е т а к и е, как мы.

...Гуссерль и особенно Хайдеггер неизбежно упёрлись в стену рефлексии, которая отлично показывает всё как отдельное, но совершенно не в состоянии показать отдельное как всё! Рефлексия может видеть только то, что может схватить, зафиксировать, то есть только то, что уже опредметилось, случилось.

Это новое инициирование человека в условиях, когда старые формы инициации исчезли.

...писать о философии очевидности при помощи научных определений нельзя. Поэтому нам остается только искать образы.

Пренебрежение не только людьми обыкновенными, но особенно! людьми необыкновенными, художниками, писателями, общественными деятелями, военными, правителями, преступниками и т.д., вся жизнь которых оказывалась проявлением различных сил, растворялась в воздействии разнообразных факторов – воспитания, образования, среды, темперамента, экономической или политической обстановки, и т.д., и т.д. Человека распинали на его же образе существа общественного.

Агамбен начинает свою книгу фразой, что «грядущее бытие – бытие любое». Любое является для Агамбена ключевым словом, расположенным между единичным и общим.