Рейтинг публикаций

Такие, как этот, неотшлифованные тексты не имеют права на существование (?) в сущности (сомнения с запятой), но иногда они как бутылки в записками, бросаемые в океан, и записка давно стерлась, но все-таки была... Кончится ЖЖ, как все кончается, но возникнет нечто новое. Когда разобщенность слишком велика, то теряется напряженность взаимодействий, а значит теряется и само искусство. Оно ведь, как наука тоже, занимается исследованием связей, первая в виде законов, искусство в виде пристрастий, тяготений, ассоциаций. В самом важном прямые вопросы и ответы дают меньше, чем далекие ассоциации, вспомните хотя бы Шредингера...

Жизнь показала: уготованная Филонову роль подрывника академизма оправдала себя – глыба раскололась-таки на части.

...кукла не соизмеряет свои движения с кем бы то ни было, то есть сохраняет цельность, самость. С тех пор, как человек вкусил от древа познания, он навсегда утратил ту естественную грацию, которая теперь доступна только лишь Богу и неживой марионетке.

Настоящий новый русский артстрим.

...моей задачей было показать не поддающийся эйдетической визуализации довольно аскетичный процесс мышления и воображения...

Во-первых, его подозревали в сотрудничестве с немецкой разведкой и передаче ей секретных сведений, касающихся государственной тайны. Во-вторых, в создании ряда контрреволюционных организаций в Ленинграде и Москве. Набралось достаточно, чтобы получить ,"десять лет без права переписки“ и исчезнуть навсегда. Однако Малевич был отпущен на свободу.

Робер Брессон: Кинематограф против Двойника. Часть первая: Отношение Брессона к театру и к кино. Поиски Двойника. В свете "лаканова зеркала". Отчего же Брессон так боится двойника кинематографа? Работа с "изумительными машинами". Между Сезанном и Уорхолом. Одевающиеся трансвеститы.

Стасов писал: «Всего досаднее и больнее знать, что Глинку глубоко и серьезно оценили раньше всех – кто? – иностранные талантливые и гениальные люди... Первым заговорил Лист. Он стал рекомендовать Глинку русским. Какой срам и стыд!"

...древний славянский мир никуда не исчез; он всего лишь скрылся за внешними, изменчивыми и второстепенными жизненными формами, но, тем не менее, продолжает вести своё существование где-то в глубинах русских просторов, являясь той истинной Русью, по отношению к которой мир современности – всего лишь периферия и метафизическая иллюзия.

...вспоминаются слова Лу Саломе, много жившей в России и писавшей в 30-х годах ХХ века, что хотя русские все еще относятся к языку как к чуду, <все же я часто говорю себе: среди этих самых людей, даже в них самих, живут немейшие из немых. От тех, кто нем, потому что почти не мыслит, до тайных и лукавых мыслителей, которые не пускают слово в глубины своей души, а отбрасывают его на поверхность, как блестящий предмет, как игрушку, к которой они равнодушны, - чтобы их собственная самость, как у деревьев или зверей, вызревала в глубоком мраке>.

Я не вижу причины не высказать ей. Это не ревность, это – добрый совет… Я выскажу ей это как совет… Я выскажу ей это как совет…