Игорь Белавин – все публикации автора

Считается, что само устройство сонета, в котором отражена гегелевская триада диалектики (тезис, антитезис, синтез), как нельзя лучше соответствует задачам и целям романтиков, пытавшихся передать противоречивость внутреннего мира человека. Впрочем, в отношении самого Платена можно сказать, что его сонеты скорее объективны, чем противоречивы. Поэт анализирует окружающую реальность, преисполненную романтических чувств, видит в ней столкновение противоположностей, борьбу "за" и "против", и пытается своими поэтическими методами найти некий баланс. Возможно, тот непререкаемый окончательный постулат, который Анна Ахматова осмелилась называть "несравненной правотой".

Платен как никто умеет улавливать Красоту, будь то красота любовного переживания, красота цветка – или красота места, которое чем-то приглянулось поэту. Особенно в этом отношении хороши сонеты, посвященные Венеции. Весь венецианский цикл – это шедевр сонетной формы.

Мой дар убог, однако той расцветки, \ Что лишь цветам ее по силам выстлать. \ Как мотыльки, мои мелькают мысли, \ А рифмы свищут птичками на ветке. \\ Тебя тут ждет неведомая лира, \ Восточных стран вся пестрота, вся смута, \ Возможно, что-то вроде сувенира. \\ Тут всюду пчелы кружатся как будто, \ Слетаясь с окантовки розы мира \ К таинственному улью Абсолюта.

У русских символистов молитвословие – редкость, слишком уж их мистика отдает богоборчеством. У Рильке, напротив, молитвословие встречается едва ли не на каждом шагу. Впрочем, это скорее свидетельство поэтической одержимости автора, нежели констатация его мистической «праведности». Рильке – тоже богоборец, как и русские символисты, и его интонация оппонирует содержанию, а не следует за ним. Он строит Храм своей поэзии, а вовсе не храм в традиционном понимании, то есть – жилище Бога.