Рейтинг публикаций

Наиболее таинственным и неизведанным вопросом метафизики является вопрос, впервые сформулированный Лейбницем, а затем вновь поставленный Хайдеггером: «Почему есть Нечто, а не Ничто?» Этот вопрос настолько первостепенен в своей значимости, что его безо всякого преувеличения можно определить в качестве свидетельства метафизической потребности в человеке.

Именно – милый, не названный друг не видит, увы, что «всё видимое нами - только отблеск, только тени от незримого очами…».

Об этом знают почти все политики, понимают некоторые, а принципом своей политики, увы, делают единицы.

...именно 1905-м годом, опрокинутым в прошлое, и считал «Децимацию» режиссер.

...особая позиция мышления [...] состоит в том, что именно посредством него ставится вопрос о принципиальном несовпадении свидетеля с тем, что им свидетельствуется, в том числе и с феноменальной облицовкой себя самого. Лишь отсюда начинается подлинно метафизическое вопрошание о Бытии в его отличии от сущего, единственной презумпцией которого может быть лишь отсутствие за сущим какой бы то ни было самодостаточности вне своего свидетеля.

Наше необоримое и тайное любопытство к необыкновенному всегда коренится в необоримом и тайном презрении к обыденности. Именно демоническое в нигилисте отделяет его от всех остальных людей...

- Что же такое добро?
- Это то совершенство, которое Бог назначил человеку.

...из артистического гетто левые должны были выйти на просторы массовой культуры... им предстояло создать индустрию масскульта, в том виде, в каком мы знаем её сейчас.

...если Кант строго держится понятия безусловной необходимости, то Шопенгауэр отмежевывается от него, как бы не желая замечать того обстоятельства, что свобода и необходимость в известном смысле тожественны: общим местом для всех глубокомысленных людей является понимание того, что свободное существо есть такое, которое существует в силу необходимости собственной сущности, а потому в свободе необходимость и случайность присутствуют в равной мере, но уже как бы снятым образом.

Августин Блаженный в книге «О Граде Божьем» писал: «Я не боюсь никаких возражений относительно этих истин со стороны академиков, которые могли бы сказать: „А что если ты обманываешься?“ Если я обманываюсь, то уже поэтому существую. Ибо кто не существует, тот не может, конечно, и обманываться: я, следовательно, существую, если обманываюсь».

Настает день, когда ученик должен решить, кто из них двух ненормален: он или мир.

Необходимость культурно-исторической и цивилизационной самоидентификации русского, белорусского и украинского народа приобрела в настоящее время не просто политико-практическую, а экзистенциальную значимость, связанную с самим существованием и достоинством наших народов.