Рейтинг публикаций

Бесследно полдень золотой истлел, \ Под вечер бурый, синий землю плавят: \ Пастушьи флейты гибель славят \ Под вечер синий, бурый землю плавят \ Бесследно полдень золотой истлел.

Мы находим в боли черту между собой и остальным миром, но что, как не страдание - причина осознания не только себя? Мы - нервы мира, его прозрение себя, бегущий свет его разума. Мы - жидкое светящееся зеркало, перетекающее по его сосудам, сознание его существования, его чувства к самому себе. Мы - кровь Бога, душа в Его теле, и любовь для Него - самая сладкая боль, стирающая границы.

Испытав и самум, и сирокко, // я глаза пустоте подарил, // и не в обуви - босо ходил // по колючкам ее однобоко...

w

В русской традиции «Вам и не снилось» собирало в какой-то момент огромную аудиторию, не являя собой эталон правдивого повествования. Обнаженность чувства не может оставить человека равнодушным даже в эпоху апокалипсиса.

Виолончельная, печальная, \ Волна заброшенных причалов и \ Густое августа звучание, \ И звездопад... \ Корабль лета в снаряжении, \ Над ним луна в изнеможении, \ Бой склянок, и начнёт движение: \ Курс – на закат...

...умереть здесь не страшно. Умереть здесь даже хочется, и слишком часто, мне, по крайней мере, дважды в день. Это бывает в длинных переходах метро, где воздух кремообразен, или по дороге в новый пункт назначения... Ноги не несут, дышу еле-еле; рядом проходит трасса – и я почему-то пытаюсь подстроиться под скорость машин. Закрываю глаза и как-то передвигаюсь дальше, плача и улыбаясь. И кажется, я бессмертна.

...отсутствие внятного читателя, внятного слушателя или собеседника писателя, по моему мнению, и есть главная особенность современной русской литературы.

Он не говорил мне ничего особенного, только то, что касалось лечения тети. Он стремительно входил, но слушал чрезвычайно внимательно малейшие жалобы, вникал во все подробности и так же стремительно исчезал. Во всем его облике была стремительность, как будто он жил в ином времени, в ином темпе, чем простые смертные.

…местоименье плюс свобода, вектор взгляда, внутрь – на кусты, Диктат спины, все остальное – наслажденье, безусловно

Меморуинги - это неправильные мемуары, проще же говоря, руины памяти.

Четыре глагола, идущих подряд в последней строке: страдал, рыдал, терпел, исчез – не оставляют щели для надежды, как эпос Экклезиаста; ветхозаветная горечь перехлёстывает через край. Однако, возможность такого поэтического перла точно опровергает его содержание: ибо если человек сумел развиться до сочинения подобных стихов, то не всё сводится к четырём трагичным глаголам, поставленным подряд.