Рейтинг публикаций
Одно стихотворение Сальваторе Квазимодо
— Шамшад Абдуллаев
(13/04/2003)
Если кто помнит, библиотечка «Эгоиста» открылась в сентябре прошлого года текстом ферганского гуру Шамшада Абдулаева. Вот и снова мы публикуем один из череды его герменевтических этюдов. Привязанности Абдулаева остаются прежними – герметичные, модернистские артефакты; стиль его тоже не претерпел особенных изменений – медленное медитативное течение текстуальной реки. Так тихо, так проникновенно... Так пронзительно и тонко. Возвращайся, возвращайся, пожалуйста, к тому, что ты любишь, сделав круг или не сделав круга. Ибо спасение – в возвращении на круги своя.
Криминально-человеческое чтиво. Блатная сказка №2 (часть третья)
— Владимир Сергиенко
(23/12/2002)
Нравится нам это, или нет, но Сергиенко пишет замечательную прозу, которую читать легко и любопытно. Микс из фени и экзистенциональной изжоги, лёгкой иронии и нелёгкого жизненного опыта блатного человека позволил Сергиенко создать замечательно смешные тексты. И, при всём, при том, совершенно не "наблатыканные". Просто у берлинского жителя тоска по родине так проявляется.
Иллюзион
— Владислав Крылышкин
(12/12/2017)
Неужели жизнь – это вечный процесс увлечённости бытия своими иллюзиями, мыслями о себе? Неужели оно живёт и умирает в них, а так же всегда безучастно к ним, как амальгама к тому, что она отражает?
Рецензия на книгу Владимира Варавы «Божественная жизнь Глоры»
— Анастасия Марущенко
(20/09/2016)
«Божественная жизнь Глоры» - уникальная возможность побывать в святая святых – в сознании человека, и возможно, найти там себя.
Нота "И"
— Денис Карасёв
(08/11/2013)
Надо как-то движение нервов словами оформить. \ Что я помню? Глаза, и первую букву имени. \ Я беседую с лампочкой, слишком холодно говорить по телефону, \ я греюсь у люстры, это слишком холодно именно.
фалалей
— Лена Элтанг
(13/10/2010)
Одним словом, рай – это хорошо пахнущее, высокое, или, хотя бы, приподнятое, место под стеклянной крышей, куда можно не всем, и рядом с которым течет река. Так чем же он отличается от моей мансарды?
Бред Галиматьянова
— Светлана Ивановна Малышева
(08/04/2008)
– …без разницы! Хорошо, пусть будет ревниво. Так, всё, хватит. Я надеюсь, вы меня поняли. Александр – не ваш лакомый кусочек! Я найду, кому его скормить. Санька услышал, как больно стукнулась трубка, упав на телефон.
Видимость
— Алиса Ханцис
(03/10/2007)
Приход Джулии в «Альбу» был похож на падение камешка в безмятежную воду. В погожий майский день она вошла в репетиционный зал – движения скорые, озорная улыбка – и вмиг очаровала всех. Когда ее увидел мистер Дойл, наш директор, я – клянусь! – почувствовала, как у него перехватило дыхание
Любовь и смерть в городе
— Максим Бодягин
(08/06/2004)
...я поэт и воин, а вокруг только женщины, неврастеники и ублюдки.
Вежливый визит
— Илья Имазин
(12/03/2018)
Наш герой желал бы оказаться в степи, где не нужно искать дорогу – сама степь и есть путь, один широкий тракт под звёздным небом…
Скерцо Шопена (в двух частях)
— Нина Щербак
(24/11/2017)
Наташина мама о чем-то весело рассказывала, а потом вдруг резко остановила машину. Где-то на Чернышевском. Сказала, что увидела знакомое лицо. Человеку, на которого она смотрела, было лет семьдесят. Он переходил дорогу и смотрел перед собой. В руках — авоська с бутылками. Наташина мама развернула машину и попыталась припарковаться.
Зима
— Евгений Попов
(28/12/2013)
Глядит вселенная, как матушка, \ Так ласково глядит, без зла. \ Она, завёрнутая в ракушку, \ На кромку берега вползла. \\ Позванивают звёзды льдинками, \ Вздыхает чёрная дыра… \ Какими тихими картинками \ Я занят был ещё вчера!
Обезьяна и Паук
— Андрей Иванов
(30/06/2010)
Обезьяна вышел из метро и сразу увидел странное, кружевом обнесенное здание через дорогу. Колонны завивались спиралями, как сверла. Из окон струилась юлами пыль. Слева была кофейня, перед ним, на асфальте, мелом было написано: «С ДНЕМ АНИМЭ!!!»
Картины жизни нездешней
— Павел Лемберский
(26/08/2008)
Захочешь забыть, да разве забудешь, как пару лет назад весь слабый пол стал комбинации носить вместо платьев?
Погоня за призраком
— Субботин Анатолий Павлович
(13/09/2007)
Ч. любил поспать. Не то чтобы он был ленив или холил свое здоровье. Напротив, он был одержим и спал не для отдыха, а для работы. Дело в том, что Ч. сочинял, считал себя писателем, и у него была своя теория о том, как надо писать. Не лестная для творцов теория. По ней выходило, что так называемые авторы – вовсе не авторы, а какие-то посредники, если хотите – приемники, улавливающие (каждый в меру своих сил) «музыку сфер»
Господи, опять смешно!
— Ирина Рашковская
(07/06/2006)
А сзади – стая исхудавших птиц, тоскующих в тиши на Патриарших. А впереди – круженье странных лиц, таких чужих, рассудочных и старших
Язык в руку. Двадцать второе новое письмо к другу
— Игорь Шевелев
(30/03/2004)
Но тут приехал английский посол с букетом цветов, и мы прервали наше горячее и, увы, бесконечное обсуждение новостей...
Наваждение
— Владимир Романовский
(30/06/2014)
. . . как только в компьютер поступает сигнал о долге, поднимается красный флажок, и информация о вашей задолженности переходит на автопилот. Штраф растет автоматически; в случае неуплаты следует сигнал в юстицию, и открывается дело. После первого штрафа никто, ни один человек, ни у нас, ни в министерестве, не смог бы ничего сделать. Ничего! Полная автоматика. Компьютер отсчитывает дни, печатает письма, и связывается с юстицией. Даже если бы я очень хотел вам помочь, и даже поверил бы в вашу правоту и невиновность – сделать бы я ничего не смог. И никто бы не смог. Даже сам президент Российской Федерации, понимаете?
ТЕМПОРАЛЬНОСТЬ. Поток жизни. Я. (2)
— Александр Болдачев
(15/05/2014)
Жизнь человека темпорально протяженного фиксируется значительными событиями конкретной целенаправленной деятельности. Он движется в потоке событий как океанский лайнер, который даже сильный шторм не может сбить с курса. Индивидуальность такого человека практически никак локально не проявлена – его как личности нет в здесь и сейчас. Его индивидуальность – это целостный поток, течение, не прекращающее свое движение даже после физической смерти человека.
Война
— Максим Борозенец
(16/10/2007)
и стало слово государством мира хранителем верховной тайны бога который защитить её умеет от всех и вся и от себя
Будни дурдома
— Михаил Лапшин
(26/09/2006)
Кстати, насчет Ф.М. Достоевского. По каким-то причинам психиатры до смерти боятся этого автора. Достаточно один раз произнести его имя - и все, вам хана. На вас ставится большой и жирный крест. Читайте на здоровье все, что угодно: Кафку, Беккета, Паскаля, Деррида, Библию, «Курочку-Рябу», Коран, «Три поросенка» - это все ничего. Что же касается Достоевского, то это очень страшный и подозрительный писатель
Нагорная.
— Дмитрий Данилов
(19/06/2002)
- Ну все, - облегченно произнес Кика, путаясь в пуговицах и вылезающей из ширинки рубашке. - Привез?
- Привез.
- Давай сюда.
Папов вынул из-за пазухи бумажный сверток, плотно обмотанный со всех сторон клейкой лентой. Сверток вздрагивал и бился, как будто в нем было что-то живое, умирающее.
- Привез.
- Давай сюда.
Папов вынул из-за пазухи бумажный сверток, плотно обмотанный со всех сторон клейкой лентой. Сверток вздрагивал и бился, как будто в нем было что-то живое, умирающее.
София. В поисках мудрости и любви (8)
— Денис Клещёв
(27/08/2019)
Глобальный массовый психоз, вызванный цифровизацией сознания, привел к появлению особой карликовой культуры, не позволявшей никому жить в полный рост. И поэтому каждый карлик, который оказывался на полсантиметра выше остальных, тут же признавался великаном. Все карлики непременно должны были верить, что они живут в эпоху великанов. Они должны были верить, что не сегодня-завтра возводимая ими пирамида потребления, «новая наука и технологии» изменят мир к лучшему.
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
