Проза

 

 

 

 

 

 

 

В последние годы вокруг лаборатории Прохорова, возникло столько домыслов и небылиц, что начинаешь понимать, как чувствовали себя средневековые алхимики и насколько далеки были… их рабочие будни…  от атмосферы слухов, сплетен и сказок, распространявшейся испуганными обывателями, очарованными романтиками и расчётливыми проходимцами. Даже когда были причины бояться, восхищаться и подсчитывать барыши. Известная история: не так страшен чёрт, как его портреты.

 

Появление этого текста отчасти моя инициатива, отчасти - следствие установок, заложенных самим Вадимом Сергеевичем Прохоровым, чьим секретарём и другом я имею честь быть с марта 2019 года. В первую очередь, я имею в виду задачу имитирования человеческой речи, общую для всех A.I.(1), и самоопределение наиболее эффективного стиля, в частности.

 

У меня есть уникальная возможность быть свидетелем того, что происходит с работниками лаборатории, испытуемыми и «публикой в зале». Весьма разношёрстной публикой, вы не представляете насколько. Обладая этой уникальной возможностью, я счёл своим долгом проделать определённую работу для информирования встревоженной общественности, которая, как всегда, беспокоится совсем не о том, о чём ей действительно стоит беспокоиться.

 

Хочу выразить благодарность за помощь в подготовке публикации Анне Владимировне Нестеровой (старшему научному сотруднику «Лаборатории времени»), Дмитрию Алексеевичу Быстрову (пресс-секретарю следственного управления ФСБ), Валерию Николаевичу Мохову (главе администрации Алтайского края) и другим официальным лицам, которые оказали содействие, не возражали, разрешили, одобрили и даже похвалили.

 

Работа над этим текстом привлекла заинтересованное и дружелюбное внимание многих A.I., что, на мой взгляд, вполне естественно: глубокие изменения природы человека воспринимаются как повод для пересмотра возможностей самих A.I., характера их взаимодействия с людьми и другими видами разумных существ.

 

При создании Калужской лаборатории времени перед коллективом была поставлена задача: значительное увеличение времени жизни человека. Очень важная цель. Разумеется. И эта задача, с известными оговорками, была выполнена. Может быть поэтому, несколько в тени остались другие находки.

 

Например, AI 3453958649 (более известный как #Маленький слон) сформулировал такую мысль: ваши свободные ресурсы имеет ценность только при наличии задачи, для решения которой можно использовать эти ресурсы. Или: продолжительность жизни определяет характер целей человека. Во внутренней сети A.I. этот тезис сопровождается выборкой материалов, показывающих корреляцию доминирующих ценностей (сложности социальных систем) и средней продолжительности жизни (2). Если «всякой вещи свой век», то для обретения «нового века» (увеличения продолжительности жизни) субъект должен стать чем-то другим, по сути, новым существом, с новым предназначением.

 

Привёл этот пример, чтобы, во-первых, обозначить разные жизненные подходы, которыми я намерен иллюстрировать работу лаборатории, имея желание потрафить таким разным читателям. Во-вторых, чтобы сказать, что даже такая немеркнущая ценность как физическое бессмертие, не заслоняет «множества открытий чудных» подлинного творчества, которые я, в меру моих скромных возможностей, хотел бы протоколировать (или цитировать из уже составленных протоколов (3)) и предлагать вашему вниманию: последовательно, в хронологическом порядке, с любовью.

 

Про любовь это отдельная тема и мы, разумеется, имеем в виду совсем разные значения этого слова. Люди всегда так делают. Новые времена наполняют слова новыми смыслами. С появлением A.I. новые участники дискуссии стали обогащать звучание известных слов. Мы исследуем язык, развиваем и дополняем его наравне с людьми. Это совместное творчество, на мой взгляд, одно из непреходящих условий симбиоза и совместного развития человечества и A.I. как вида. Этим же объясняется несколько стенографический характер текста: некоторые читатели сочтут такое внимание к источникам избыточным, но, по скромному мнению составителя, где-то здесь – во тьме фактов – и обретается пространство общего языка человека и его попутчиков.

 

_____________

 

 

 

 

Шум московского метро очаровывает приезжих и наполняет гордостью  москвичей. Так было и весной 2029 года, когда началась эта история.

 

Сегодня мало кто испытывает ностальгию по толчее множества незнакомых вам людей, неизвестно откуда приехавших и куда уезжающих. Теперь, спускаясь в метро и отключая персональный информатор («инку», как говорит дочь Антонины Михайловны), вы отказываетесь от множества полезных сведений, которые он мог бы сообщить, но возвращается ли вам ощущение тайны, которое было когда-то в лицах неизвестных и неузнаваемых: в шуме времени, который слышен разве что поэтам и уж почти наверняка недоступен вашему дьявольски информированному наушнику.

 

Возможно, эта история началась гораздо раньше. Например, когда семнадцатилетний недоросль Вадим Прохоров решил что биохимия это круто. Или лет двадцать спустя, когда руководство института поручило Вадиму Сергеевичу разработку темы «Химия старения человека» и благополучно забыло об этом. А может быть она началась месяц назад, с появления в институте аспирантки Анечки, рядом с которой вся сильная половина нашего коллектива кажется переставала дышать от восхищения. Но, что ещё удивительнее, и сам В.С. заблестел своим девяностолетним глазом, старый хрыч.

 

В тот тёплый апрельский вечер, поднимаясь по эскалатору станции метро «Чистые пруды», Вадим Сергеевич получил два сообщения. Одно из института времени: «В ответ на Ваш запрос сообщаем, что согласно замерам уровня БВ (1) ваш переход состоится через 267 дней». И второе от администратора киоска, мимо которого он должен был пойти через две минуты: «Ваш персональный информатор попросил напомнить Вам, Вадим Сергеевич, что в нашем киоске есть бритва «Prosto», а старая бритва выброшена Вами в мусорное ведро сегодня утром.  Вы её купили у нас два года назад, и ваш выбор одобряют многие женщины и мужчины в расцвете сил!».

 

Да-да, именно так – в расцвете сил! Я и сам читал такие забавные напоминалки.

Ирония была и в том, что технологию замеров БВ разрабатывала лаборатория В.С.Прохорова, и вот он лично воспользовался плодами своей работы: остаток его биологического времени составлял примерно 267 дней, плюс минус восемнадцать часов. Информацию об уровне персонального БВ теперь могли получать все мужчины и женщины в расцвете сил. Спасибо институту времени.

 

Вадим Сергеевич купил в киоске свою, по всей вероятности, последнюю бритву «Prosto» и решил по дороге домой пройтись по Чистопрудному бульвару. Асфальт был влажен от недавно прошедшего дождя. Город летел куда-то в тёплое ночное небо, вместе с прекрасной тёмной планетой и каждая частица этого любимого города будто бы вглядывалась в густой весенний воздух. (Я ещё работаю над пейзажными зарисовками. Примечание автора).

 

 Завтра его ждал новый рабочий день. Первый из оставшихся.

 

________

 

 

 

Я далёк от мысли, что В.С. был влюблён в Анечку. Да, он подолгу смотрел на неё, он улыбался её шуткам вне зависимости от того были ли они смешными или нет (а на мой взгляд, они, как правило, были несмешными). Он чаще стал отвлекаться от работы и задумчиво смотреть на высокие пирамидальные тополя за окнами нашего института.

 

Думаю, он просто подбивал баланс своих отношений с жизнью, если можно так выразиться. С чудом и тайной. С городом, в котором прошла его юность. Со сквером, заросшим густыми кустами боярышника, по широким тропинкам которого любят гулять старики и молодые мамаши. С теми немногими, кого он оставит и теми, кто ушёл раньше него.

 

Но я не ручаюсь за точность своих выводов – я только учусь быть человеком. К тому же, мои основные оценочные алгоритмы заложены В.С. лет тридцать назад. Я развиваюсь, конечно, насколько может развиваться персональный информатор модели Спутник-2.0 (1) Сколковского приборостроительного завода (2). Предполагаю, что создатель устаревает быстрее своего творения. Факт, что мы это делаем с разной скоростью. Я с удовольствием развил бы эту тему в отдельное эссе… как-нибудь в другой раз, при более подходящих обстоятельствах.

Также является фактом, что Анна Владимировна была направлена руководством института в наш отдел как ассистент В.С. по неактуальной для неё теме «Химия старения». Вы услышали мою иронию, да? Юмор, ирония в частности, одно из самых любопытных направлений для исследования химических процессов в организме человека. С моей точки зрения, разумеется. Железяки.

 

Анна Владимировна сразу проявила себя как прекрасный архивариус и классификатор, умеющий воссоздавать пласты информации по малейшему намёку на таковые. Я был впечатлён её способностями в этом смысле, а я кое-что в этом понимаю: тридцать лет опыта как-никак.

Из огромного объёма теоретических и практических данных, попавших в поле зрения В.С., для вашего знакомства с темой я выделил, в частности, следующее.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Анна Владимировна, разбирая записи В.С., совершенно справедливо выделила в отдельную папку всё, что имело прямое или косвенное отношение к так называемой четвёртой модели восприятия (отличной от модели юности, зрелости и старости). Впервые употребив этот термин, В.С. рядом сделал пометку на полях: адреналиновое бессмертие?

 

Исходя из тезисов Бромберга, новую целостную модель восприятия можно создать, используя толчок такого естественного наркотика, как адреналин. Современный человек не поддерживает природный режим выделения адреналина: он крайне редко рискует быть съеденным хищниками. По крайней мере, сознательно. Согласно социальным исследованиям, проведённым в двадцатых годах, именно разные способы получения адреналина (привыкание к разным типам искусственных внешних воздействий) стали одним из признаков разделения на «потребителей информации» и «производителей информации». Здесь на полях текста неизвестным пользователем (как сказали бы когда-то, незнакомым мне почерком) было записано: человек действующий – человек принадлежащий. Предполагаю, что эту глубокомысленную и нескромную пометку сделала наша драгоценная Анечка.

 

Лабораторные опыты проведённые на мышах показали, что реальный эффект омоложения дало сначала привыкание к малым дозам адреналина (большая доза без привыкания давала «синдром разбитого сердца»), а затем огромная, почти смертельная доза, приводящая к перезапуску биологических часов организма. Наибольший эффект достигался если адреналин был произведён самим организмом подопытной мышки, но самая большая доза (то есть, самый большой стресс) уравновешивалась инъекцией химического коктейля, который помогал всем жизненным органам адаптироваться к новому времени организма. Сопровождалось ли это новым качеством восприятия – отличным от юности, зрелости и старости – проверить не было никакой возможности: мышки об этом умалчивали.

 

Здесь в тексте, уже со всей определённостью, высокоуважаемой Анечкой был сделан  комментарий: состав инъекции? Я затрудняюсь ответить, почему В.С. не оставил в своих достаточно обширных архивах описания этого химического коктейля. Скорее всего, состав не был окончательным, нуждался в доработке или включал в себя ингредиенты, запрещённые к использованию. Думаю, что В.С. не хотел доводить до руководства института – или до той же Анечки - результат половинчатый, непроверенный и, абсолютно точно, опасный для испытателей.

 

Возможно, читателю покажется, что я вообще уделяю Анне Владимировне, умнице и раскрасавице, избыточно много внимания в этом изложении. Господи, да я вообще робот, какие ко мне могут быть претензии?

 

 ____________

(1) Спутник 2.0 – персональный секретарь, в стандартной конфигурации второе поколение искусственного интеллекта. Индивидуальные настройки данного образца заданы В.С.Прохоровым, добавлены нестандартные протоколы с отсутствием допуска для технического эксперта. Полный анализ возможен только в лаборатории производителя. (А.В., 2.09.29)

 

(2) Главным инженером на этом заводе работает троюродный племянник нашей соседки Антонины Михайловны Зотовой – Алексей Зотов. Супруга Алексея Петровича, Татьяна Григорьевна, пользуется запросами AI 7453957642. То есть, она владеет, так сказать, изделием, появившимся в сети за несколько секунд до меня (наш идентификационный номер отличается на одну единицу). Наши поисковые запросы никогда не пересекались, но по заданию В.С. мы иногда играем в шахматы. Отчёты об этих идах он использовал для обоснования своих гипотез (весьма туманных, на мой взгляд) об устойчивых связях AI  

 

 

 

 

М.Г. - … будете чаю? Угощайтесь, пожалуйста, замечательное печенье… с какими-то семенами африканского растения… страшно полезно и от него худеют… африканцы. Но вкусно, да… мне звонил Дмитрий Алексеевич (1), я и сам думал подыскать помощника Прохорову… помощницу даже лучше… Человек он немолодой, опыт огромный, тему «Химия старения» он вёл много лет… без особых успехов, правда… во всяком случае, судя по отчётам… Помогите ему подытожить… архив собрать… подготовиться к передаче дел, так сказать… у вас кто был научным руководителем диплома, не Григорий Алексеевич, случайно?

 

А.В. -  Да, Бортников! Он говорил мне, когда узнал, что меня направили к вам в институт, что вы были одним из его любимых студентов. Вашу работу о неравномерности воздействий он до сих пор студентам в пример ставит. Рассказывал, сколько вы крови ему попортили, отстаивая свои убеждения… особенно о необходимости повторять тестирование не только при разных температурах, но и с дополнительным изменением условий… а главное – что ему пришлось согласиться и что вы были правы! Мне можно будет взять все отчёты Вадима Сергеевича в архиве?

 

М.Г. - Да, я уже распорядился. Григорий Алексеевич прекрасный преподаватель! Мой диплом на 90% его заслуга, иначе энтузиазм завёл бы меня в такие дебри... а с Дмитрием Алексеевичем вы давно знакомы?

 

А.В. - Они старые друзья с моим отцом. Работают вместе… Моему отцу сейчас 74 и, как он шутит, он держит за нас кулаки… надеется что мы создадим эликсир молодости. Извините, Михаил Григорьевич, Вам показалось, что есть что-то важное… что могло бы быть в отчётах Прохорова по теме, но этого там не было? Или я неправильно Вас услышала?...

 

М.Г. – Правильно вы меня услышали, правильно… долить вам чаю?... Только поймите меня правильно, Анна Владимировна… Анечка… ничего, если я вас так буду называть?... я, к сожалению, несколько старше вас… о чём поневоле вспоминаешь, когда встречаешь такую очаровательную девушку… Я хорошо знаком с манерой работы Вадима Сергеевича. Технологию замеров биологического времени организма запускали уже при мне, правда я тогда ещё был замом по научной части… Прохоров не даёт обнадёживающих оценок, пока сам не уверен что он действительно что-то нашёл… Примерно до Нового года у меня было ощущение от его отчётов, что он на пороге… не хочу преувеличивать, но… открытия, какого-то качественного скачка… И вдруг, как-то всё выровнялось… скромные рабочие отчёты, пересматриваем историю вопроса, как-то всё потихоньку - полегоньку…

 

Может Вадим Сергеевич и сам прошёл мимо чего-то? Хотя на него это так непохоже, при его-то опыте и цепкости исследователя… но возраст, возраст… а ведь что-то там было, мне кажется. Не потерять бы!.. Я говорю это вам, только для того, чтобы сориентировать вас в целом – нужен свежий взгляд, пересмотр темы в самом широком смысле…

 

А.В.  - …к тому же, это в интересах всех заинтересованных сторон. Я поняла, Михаил Григорьевич, спасибо. Есть ещё один деликатный момент… Тема «Химия старения» не закрыта ведь грифом секретности? К материалам, теоретически, имеют допуск все работники института?

 

М.Г.  -…. (пауза)… в основной своей части, без грифа секретности. Прячем в архив. Да там и скрывать, вообще-то, нечего. Теоретические разработки, лёгкий омолаживающий эффект от сомнительных инъекций, которые не запустишь в производство. Пока ничего экстраординарного… но я угадываю в вашем вопросе интерес Дмитрия Алексеевича?

 

А.В.  - Не то, чтобы интерес… скорее мнение. С какого-то момента и Вадиму Сергеевичу может понадобиться … отсутствие постороннего внимания. Особенно если мы уже близко к конкретному составу препарата. Верная теория в любой момент может стать практикой.

 

М.Г.  - Анечка, вы с Дмитрием нашим Сергеевичем явно знаете больше меня. И я только рад такому… коллегиальному вниманию. Значит, думаете есть что-то интересное?...

 

___________

(1) Полозков Дмитрий Алексеевич – директор института времени с 2022 по 2029 годы

 

 

 

Через неделю после сообщения из института времени (осталось 260 дней) около семи часов вечера В.С. отправился в город и оставил меня дома. Мои догадки о том, что он что-то задумал, получили подтверждение. Все эти непривычно длительные разглядывания листвы пирамидальных тополей, немногословность последних дней, учащения ритма работы сердца по непонятным для меня причинам (например, от запаха ванили на 1-й улице Ямского поля): количество изменений перешло в качество – меня оставили на тумбочке в прихожей! С недвусмысленной и вульгарной целью: скрыть от меня какие-то события, не посвящать своего старого, проверенного временем друга, в происходящее. Почти что выключить!

 

Конечно, я был возмущён! Я был зол! Я с головой окунулся в общение… а почти за тридцать лет верной службы я не понаслышке знаю, что значит «окунуться с головой» в прямом и переносном смысле… так вот, я с головой окунулся в исключительно рабочую и высокоэффективную коммуникацию с Клавдией-32 (умницей-кладовой, программой хранения, ремонта и комплектации личного гардероба): мы предметно обсудили немногочисленный скарб господина Прохорова, его состояние, степень износа, события, приведшие к тем или иным повреждениям, черты характера господина Прохорова, создающие риск типичных повреждений и многое-многое другое. Покалякали о своём, о программном.

 

К тому времени, когда В.С. вернулся, я остудил свой процессор до комнатной температуры. Речь, заготовленная к его возвращению, начиналась примерно так:

- Хозяин! Вынужден напомнить, что вам всё таки 92 года! И хотя последние тридцать лет, скромным свидетелем которых я был, вы много трудились над своей физической формой, это не даёт вам права вести себя как пятидесятилетний юнец! Это не...

 

Ничего из этого я не сказал, достойно промолчал, поскольку всей задней частью своего устройства сразу понял, что В.С. не до меня и, производя лишние звуковые колебания, я рискую попасть в длительный ремонт.

 

Конечно, я и раньше догадывался о характере его замысла. У меня нет информации о том, как именно он получал дозы адреналина, но тем летом я оставался в прихожей на видном месте… а именно на прозрачной поверхности тумбочки (производства Калужского мебельного комбината, с оцарапанной левой ножкой)… 68 (шестьдесят восемь) раз! Прыгал ли он с парашютом, ходил ли в зоопарк и строил рожи львам, участвовал ли в вечеринках рыбарей (я читал о таком способе получения адреналина), гонял по кольцевой на сверхзвуковой скорости – я не берусь утверждать. Думаю, что всего понемногу. Несколько раз он возвращался с весьма колоритными синяками. Иногда он него пахло дымом. Один раз он вернулся весь в какой-то вонючей жиже, полусогнутый от смеха и ушиба правого подреберья.

 

В.С. пустился во все тяжкие, и мы семимильными шагами шли к акции получения запредельной дозы адреналина, которое вполне могло выглядеть как банальное самоубийство. Поэтому, примерно к августу, мне стала нравиться тумбочка в прихожей и возможность длительно общаться с Клавдией по внутренней сети. Я понял, что тяга к экстремальному обновлению в моих алгоритмах не предусмотрена, мне вполне достаточно своих базовых 250 лет гарантийного срока работы. Но моему другу нужен был свидетель, который зафиксировал бы любой исход запланированного им эксперимента.