Проза

В доме престарелых от холода погибла его мать.

Сначала безмолвную, отстраненную Надю долго отпаривали в бане. Потом, переодев в длинную ночную сорочку, уложили на лавку в жарко натопленной комнате.

...как спасти честь мышления после Освенцима?

За эту идею – своей земли – он с самого начала истово ухватился. Раз уж он окончательно и бесповоротно сделался городским, прикипел и прирос к квартире, к процессу промышленного производства, то пусть хотя бы так, на небольшом участке, отданном ему в личное владение, возвратиться к нему с детства знакомое и теперь подзабытое ощущение труда на земле.

Следов насилия, как говорится, на нём обнаружено не было. Никаких. Всё в нём было нормально. Кроме одного – он был седой, как снег.

Еще в детстве, когда она была совсем маленькой девочкой, она чувствовала какое-то скрытое раздражение к себе со стороны матери.

Квартиру она предпочитала сдавать своим соотечественникам, главным образом юношам, потому что с особами женского пола у нее постоянно возникали проблемы.

Он не надеется когда-нибудь сделать выбор – и потому постоянно делает его. И потому не сделает никогда. Ибо для делающего выбор – выбора нет.

Граф Витте проложил железную дорогу от Ельца до Москвы, и она прошла через наши края.

в последний день каждого месяца представитель одного из олигархических семейств добровольно шествовал в кутузку, где проводил ровно сто дней в вонючей камере с урками.

Раньше писатели с высоты собственной гениальности и ума занимались описанием всяких недоумков и мертвых душ, а теперь сама Маруся должна была занять место идиотки и мертвой души, а читатели будут на нее любоваться и делиться друг с другом впечатлениями, чтобы им тоже было не так скучно.

хан не тратил время на эти пустяки, он просто бредил несостоявшимися тяготами, перевалами, остановками в степных стойбищах, заброшенных поселках и метеорологических станциях.