Рейтинг публикаций

Вызов царю-язычнику стал спусковым крючком последовавших событий-чудес.

И до и после Шломо — войны, вражда, его же царствование — остров мира в истории, его Господь наградил покоем и благоденствием.

...целостность нашего внутреннего бытия надлежит искать в том, что лучше всего именовать духом, и если кого-то данное понятие не устраивает ввиду его абстрактности, т.е. ввиду того, что если оно что-либо в себе и содержит, так лишь пустое отрицание, тот пусть, оказавшись на моем месте, изыщет такое понятие, которое было бы более адекватным сути обсуждаемого предмета — предмета, навсегда остающегося для нас тайной.

Мир стал содержательно понятен, но перестал быть живым. Мир потерял человека, человек потерял мир. Всё стало понятным, как понятен бильярдный шар. Непонятной «вещью в себе» для человека остался он сам...

Как мне кажется, мне удалось в серии моих размышлений, посвященных, быть может, наиболее важной из всех метафизических проблем, обойти в равной мере как Сциллу бездушного материализма, так и Харибду беспочвенного спиритуализма.

Представлять собой самодостаточное и оставаться в мире объектов, доступных наблюдению и определению, в качестве одного из них – это все равно, что уйти в монастырь от мирской суеты и каждый день постить оттуда фото в инстаграм.

...учение о свободе, будучи превосходящим возможности нашего понимания, согласно при этом со здравым разумом: оно хотя и неразумно, точнее, внеразумно, или, если угодно, сверхразумно, но зато не противоразумно. В этом смысле как раз и нужно понимать изречение Мальбранша: «Свобода — это великая тайна» («La liberté est un mystère»).

...когда ряд представителей современного русского национализма ссылаются на Филофея как своего предшественника, это, как минимум, странно. Их наличие в картине мира Филофея никак не предусмотрено.

Человек и Вселенная оказываются связанными бесконечностью, и человек оказывается не сторонним наблюдателем и заурядным «пользователем» свого микроскопического надела, а немаловажным её элементом. На таком подходе горячо настаивал Георгий Васильевич Чефранов. По его мнению, бесконечность имеет прямое отношение к смыслу существования человека и человечества

...На протяжении всего своего существования институты и формы советского гражданского общества находились в тени идеологии и подобная роль принуждала их занять исключительно критическую позицию в отношении действий государства. Эта позиция могла реализовываться посредством «левой» или «правой» критики, но её содержание, по сути, сводилось к прояснению и фиксации неправильных действий государства. Рассказывая о том, что государство делает не так, гражданское общество не говорило о том, что государство должно делать.

Настоящая дверь левитирует. Она не ведет с одной почвы на другую. Она вообще никуда не ведет. Она сама по себе. Левитирует и горя не знает. А по обе стороны от нее стоят два человека и с умным видом на нее смотрят. И каждый видит эту дверь по-своему. И каждый думает, что там, на другой стороне, никого нет.

В русском языке слово «власть» неслучайно является родственным глаголу «владеть», но владеть не вещью, а владеть ситуацией – владеть многообразием выбора огромного множества людей.