Литературная критика

Это была интеллектуальная игра, последствия которой не просчитывались до конца ни её главным героем, ни другими участниками, посвящёнными в изначальный замысел.

Если в западной культуре угадывание заставляет человека самоопределиться по отношению к другому и этим действием обрести своё место, своё культурное место – место в мироздании, то в русской культуре схватывается не отделённость от другого, а именно то, что едино с ним, – единство жизни.

Другое, новое время требует своего мировосприятия, не связанного никаким заранее заданным приоритетом – классовым, сословным, общественным, политическим, государственным и даже общечеловеческим.

Лотман писал, что для персонажей этого типа характерно «стремление избавится от себя», и это «заставляет (их) пространственно членить мир на своё – лишённое социальной ценности – и высоко ценимое чужое пространство.

...они нас, массу, ненавидят, а должны вот на телеинтервью выглядеть респектабельными, вежливыми и т.п. Вообще… издавать книги, ставить оперы… Они, правда, умудряются изо всех сил читателю и слушателю отомстить за то, что он не разделяет их идеала...

Это не смех над, это смех этим, смех высокий, потому что светлый, смех восторженный, потому что это смех самой жизни, от непосредственного переживания которой нельзя не испытывать восторг, психоделию жизни.

Не пришло ли время вслед за "Черным квадратом" выставлять "Чистый лист" как апофеоз модернизму в художественном слове?

...ещё большее значение, чем сны самого Набокова, для «Ады» имеют классические, граничащие с прозрением, сны русской литературы.

Родина – страдалица, землица – кормилица, и хозяйка на ней Женщина, Мать, – гигантский очаг жизни, пламя которого поддерживается инстинктом материнства.

...где должен остановиться художник в своей правдивости, с тем, чтобы, с одной стороны, не лишать изображаемого человека возможности быть или стать другим, то есть не зафиксировать человека в наличном, окончательно зафиксировать... А с другой стороны, не загнать в угол этой жестокой правдивости читателя, например, так, как загнал А. С. Пушкина чтением «Мертвых душ» сам Н. В. Гоголь, не оставив своему слушателю ничего светлого?

Он озирается вокруг и видит полное угасание старой русской духовной стихии, угасание того, что для него является его родиной, отчизной, любовью, что наполняло его жизнью, веселием, радостью, светом; «скучно..., господа» – это еще очень мягко сказано.