Рейтинг публикаций

"Вот что я вам скажу, молодой человек. В этих ваших мыслях можете разобраться только вы сами. Продолжайте размышлять, и скоро вы поймете гораздо больше, чем кто-либо в состоянии объяснить. Желаю удачи!"

Я не раз думал, какое наиболее сильное потрясение может испытать человек? Что более всего может его поразить, удивить, привести в отчаяние, или, наоборот, в предельный ужас и восторг? И понял, что это глаза, мои собственные глаза, в которые я однажды посмотрел со всей силой прямого и чистого взора. Потому что я увидел, что в них.

...Чезаре Аль-Косе жил как полагалось, имел эфиопку для забав и лениво засматривался на свою ближайшую соседку Инессу Хесус Марию Брабант.

...бросить в Грозный в 1995 году неподготовленные части для его штурма. Без оценки боеспособности противника, без разведки. Бросить танки в город без поддержки пехоты. Без организации взаимодействия, на авось. Это оправдать ничем нельзя.

Тайна бриллиантовых украшений, подаренных императрицей Екатериной Второй своей любимой артистке Императорского театра Прасковье Изумрудовой, давно ждала разгадки.

– О Господи! – кричу я. – Значит, ты решил навсегда оставить нас без костылей?! Да?! Говори, да или нет?! Давай тогда вообще всё раздадим, всё...

Хоть бы этот “хоббит”, что ли, гад, на ней женился! Пожелал я ей в то Рождество.

Над ними хлопочут погибшие звёзды и быстро кумекают атмосферу, биосферу, прикуривают сигарету, смотрят с интересом, интригуют, чтобы были дети.

Она просто не понимала, что такое ДЕНЬГИ

Жалко, что уходит время, оно драгоценно. Жалко, что он так стоял и ждал меня почти двадцать лет. Пятнадцать — какая разница!.. Он же не приехал, не нашел меня такую, какая я есть, не увлек за собой в свое пространство с бабушкой, мамой, попугаями и вечно целующими всех подряд музыкантами. Он не знал о Тимошке и не думал о нём, нашем сыне...

"Я всегда танцую, обретаю Себя в головокружении иллюзий, держась за ось ничто. Я Брахман и майя, Я одномоментно и То, и другое, двая-адвая".

Из меня сначала тоненькой струйкой, а потом горячей волной уходил страх. Страх смерти, страх оторванных рук и ног, страх перед боем, страх после боя. Даже в самолете он еще присутствовал – не все самолеты возвращаются в свои аэропорты. Я с ним сжился, я привык к нему. Он, родненький, стал частью моей жизни. Иногда он пытался вырваться и завладеть мной, но я научился им управлять. И, вдруг, страх ушел. И тело, которое привыкло находиться в полной боевой, и разум, контролирующий эту готовность, потеряли между собой связь.