Рейтинг публикаций

Может быть, я излишне категорична? Могу предположить, что, возможно, кто-то до поры до времени верит рекламно-печатному слову из «почтового ящика»? Иначе зачем кому-то столько бумаги зазря тратить?

Памяти СССР, «свободы слова» начала 90-х годов и перестрочечной жизни Екатеринбурга, бывшего тогда Свердловском. Пять последних ностальгических расследований в жанре non-fiction. Кража на пути к Уфалею. Исчезновение шерстяного даблоида. Преступная уборщица. Последний подвиг Колбаскина. Замедленная мина Вильгельмины Веджибергер.

Во второй половине июля начались налеты немецкой авиации. Почти каждую ночь, а иногда и днем налетали немецкие самолеты. По радио объявляли: "Граждане, воздушная тревога! Воздушная тревога!". Зенитные пулеметы и пушки открывали стрельбу. [В ночном небе появлялись подвижные прожекторные лучи. На заводах и по радио протяжно-прерывисто выли сирены...] Всех охватывал панический страх...

Заповедь «не укради» канула в лету в роковые девяностые годы. «Бери, сколько хочешь» – этот лозунг касался не только суверенитетов, но и народного достояния. А уж украсть у новоявленных бизнесменов, так это просто святое дело!

Русская жизнь часто кажется мне заминированной вся – и в кругах простых обывателей и в правительственных. Я больше не принимаю за чистую монету и разговоры начальников – от председателей колхозов до федеральных министров и губернаторов – об их собственных страданиях.

Дело в том, что ровно за месяц до моего приезда в сей прелестный город, здесь побывал некто, представившийся маститым корреспондентом...

...Меня впустила к себе одна хозяйка (Прасковья Ивановна Мосалыгина). Она имела много детей, жила небогато, относилась ко мне очень хорошо, дала хорошую постель, часто предлагала мне покушать. Я отказывался, но всё же раз в день мне приходилось кушать у нее. Старушка в доме - свекровь хозяйки, также была приветлива ко мне. Это были на редкость хорошие, добросовестные люди. (Вообще в чужих домах я веду себя тихо и застенчиво).

Ее жизнь, повторяя судьбу больших поэтов, стала яркой короткой вспышкой в российской революционной сумятице, отечественной и гражданской войне и израильском строительстве.

Памяти СССР, «свободы слова» начала 90-х годов и перестрочечной жизни Екатеринбурга, бывшего тогда Свердловском. Пять вторых ностальгических расследований в жанре non-fiction. Луиджи Мухин и итальянская мафия. Смерть на крыше горсовета. "Капуста" из "клюквы". Огурцы-убийцы. "Лапындра" из "Табакерки".

У нее нет пальцев. Ее руки похожи на клешни. Это врожденное. Удивительно, но я заметил это только на десятый день нашего знакомства. Да и как было это заметить? Она писала, жонглировала, рубила дрова, заряжала пленку, фотографировала.

...Талашкино...

Русский (российский) либерал или интеллигент всегда любил свое отечество и народ пылкой и отвлеченной любовью, которая при более пристальном разглядывании оказывалась банальной и бытовой ненавистью.