Рейтинг публикаций

Это была история обо мне. Это была осень, которую предстояло пережить мне…

Мне-то лично многое в его отношениях с женщинами стало понятно в тот первый вечер в боулинге (ещё даже до того, как случай наглядно продемонстрировал мне кое-что из моих догадок). Когда работаешь в баре, автоматически становишься почти профессиональным психологом.

А иногда кажется, что с возрастом мы просто переходим из одной кухни в другую, - кухня детства, запах сухой ромашки, чабера, тимьяна, любистка, развешенных у потолка, керосиновая лампа, тени на потолке. У плиты оттаивают поленья. Латунная утварь над плитой и венки чеснока, перца.

Я боюсь рака прямой кишки, аденомы простаты и импотенции. Инфаркта я тоже боюсь, но, видимо, подсознательно надеюсь на внезапную смерть. В этом случае человек пролетает мимо страданий. А те три опускают его, уничтожают личность унизительной беспомощностью. Не приведи господь! Два моих любимчика Феллини и Мастрояни умерли от чего-то похожего

Понять я не могу одного, где я? То ли это страна восходящего солнца, то ли заходящего. Отличаю я эти два состояния только одним хитрым способом, работающим на каких-то тонких гранях самоощущения.

...он достал пригоршню мелочи, рассмотрел ее при свете луны и с замиранием сердца убедился в том, что его профиль украшал каждую монету – и малого, и большого достоинства.

Тут его полуосмысленный взгляд неожиданно остановился на бронзовой скульптуре, одиноко возвышавшейся в конце зала. Она показалась ему знакомой. Вернее, знакомыми показались несообразные черты лица, отлитые в благородном металле – высокий лоб, символизировавший определенную глубину мысли, небольшой нос, горделиво вздернутый, пухлые щеки, раздутые от собственной значимости, окладистая борода, означавшая презрение к сиюминутным земным благам

Но при этом в русском подсознании (на генетическом уровне уже после десяти веков) византийское пробивается даже через барочное и русский переводчик старается передать в большей степени модель мира, а не элементы, из которых она собрана.

...Шмокодявка целую неделю молился на берегу пруда, в скорбях и страданиях, и удостоился чуда. Ему были дарованы два отличных лопуха по бокам головы, каковые все обладающие такими же лопухами народы именуют ушами. Но почему-то уши ему достались красные.

...он, молодой, на журналах лёжа, от скуки листал, что придётся, когда, с хохотком, сослуживец спросил: Ты небось стихи пишешь? А? -Нет. Не сочиняю, - ответил он – молодой, не определившийся в жизни.

Время текло не сквозь-насквозь, а мимо. Время шло и шло, торжественно и необратимо, неощутимо и божественно.