Рейтинг публикаций

...Все в подлунном мире – равновесие. Было много – стало мало. Было очень много – стало совсем мало. Спираль завершила еще один виток, паровоз дал гудок и сошел с рельсов. Нормально. (...) Конечно, было бы лучше, когда всё было бы наоборот, но такое случается редко. Если вдуматься – никогда. Потому что после того, как было совсем мало, а потом очень много, всё равно, рано или поздно, наступает совсем мало. Или вообще ничего. (...) А самое паскудное во всей этой катавасии, что так называемая жизнь… с мартом, леденцами, прогулами, проулками, простудами, танцульками, юбками и мини юбками, зверинцами и сопливыми детьми не учитывается. Совсем. Проносится со свистом.

...С каким-то обреченным весельем я вдруг ясно увидел, словно со стороны, как нечто, вроде бы надежно погребенное в вечной мерзлоте забвения, начинает оттаивать, оживать, распускаться, наполняться соками, крепнуть, набирать значение, вес, шириться и разрастаться во мне подобно свинье, откармливаемой на убой.

Нам давно не хватало места, в котором мы сидели бы себе по утрам, пока все остальные работают, пили чаек с коньяком, обсуждали оторванные от жизни проблемы.

Он предал меня и всё, что я нёс в себе. Он совратил и мою душу, он вселил в неё ненависть и презрение, от природы чуждые мне. И за это я убил его.

Он - пойдем! Тоже впадает в раж, буквально звереет. Она его просто начинает побаиваться. ОН вытаскивает ее на улицу - чуть ли не силком.

«За ним ухаживает грузин, доктор медицинских наук. Для ЦКБ – это было бы нормально. Но где он и где «Кремлевка»? А вот доктор наук в горной хижине абы кого не лечит. Тем более, здесь, на Кавказе. Значит, им известно, что он – президент. Впрочем, им самим, может быть, и нет. Только тем, кто за ними стоит. (...)

...за дверью стояла гробовая тишина. Постучалась – вновь прислушалась – по-прежнему, тихо. Приоткрыв дверь, Сашка увидела за ней нечто странное – комнату без окон с тусклым электрическим освещением. Три женщины неподвижно сидели на простых деревянных стульях спиной к двери, точно каменные изваяния. Перед ними стоял мужчина средних лет...

...В руках господа была и Украина. Жизнь кипела, бурлила и выплескивала через край. И над всем стоял оглушительный ор. Одни орали – Запад, другие - Россия.
Бедная Украина. Похоже, ты сошла с ума.

Нам не до спасения человечества. Мы люди простые, у нас и цели попроще – заняты выживанием. Выжил сам, как говорится, выживи ближнего!

АЗОРОВ А что с пингвинами?
КОНЕК Они, как бы это лучше сказать, опустились, что ли… не совсем удачное слово… как бы это лучше?.. Ну, вот если прежде они были такими жизнерадостными, не сказать холеными, но шкурка блестела на солнце, теперь – напоминают бродяжек. Какие-то взъерошенные, шерсть клочьями, крутятся около мусорных баков.
АЗОРОВ Зачем им баки? там же полно рыбы.
КОНЕК Да разве в рыбе дело? Пингвины, в особенности императорские пребывают в тяжелейшей депрессии. Не видят перспектив. Ни во что уже не верят. Полный духовный упадок. Пьют безбожно.

...«Ваш муж вам не доверяет» – и это всё, переворот! Другой мир, другая история.