Рейтинг публикаций

Один клиент ночью искал какую-то статью в сети. Я носил ему кофе и менял пепельницы. Потом он ее распечатывал, по сто песет за страницу. Говорил, что покупает здесь тишину. Говорил, что дома не может работать.

В палаточном лагере горели костры. На каждой площадке воспитатели кормили своих детей, воздух был пропитан душистой сосновой смолой, уставшие археологи вернулись из грота Сказочный, где был заложен большой шестиметровой глубины археологический шурф, поужинали и повалились в свои палатки.

Рассказы на "н", "о" и "п" из азбучного цикла "Сторож, богородица, ангел".

Однажды залетела в лабораторию какая-то мушка или комарик, не разглядеть маленькая. Пролезла в нос, он чихнул, а она уже в легких. И пошла гулять по крови.

в стрекоте светлом кинопроектора от сапог и ботинок приникшая и притихшая пыль и распахнувши шкафы штапельных платьев между цветов на плечах их темнота и вспорхнувшая моль

– А у нас уже есть новый папочка! – Быстро же вы нашли, – ответил муж (а чего он ждал?) – Он у нас живет в шифоньере, мы с ним советуемся, как жить и даем ему покушать.

Новый рассказ от питерского подпольщика, хорошо известного читателям нашей библиотечки, короткий, как сам персонаж этого текста. Этим, кстати, и интересный - обычно, Башаримыч ваяет монументальные полотна (<Инкрустатор>, <Пуговка>), для его творческой манера важна длительность, протяжённость, медленный разворот и гниение дискурса, а тут - такая малость. А манера - она всё та же, манеру, её не пропьёшь. Пустячок, а приятно.

Последние капли подземного озера спадали с брючин, когда Булла подтянулся на руках и вылез в небольшую щель между крупными валунами. Щель эта скорее напоминала лисью нору и оставалась незаметной среди подобных мелких провалов в округе.

Жизнь дана тебе пo второму разу, // чтобы ты – не делал ошибок хотя бы в одном и том же! Хотя бы!.. // Тут – новые ощущения, забудь – старые! Начни фразу // и не думай о грамматике, а только – о килограммах, да нет!

Разговор о Джойсе это всегда переходы - поговорил сколько-то об эстетических структурах, пора оглянуться и понять - это у Джойса непременно значит нечто о человеке. Поговорил сколько-то о человеке у Джойса, оглянись опять - ты обязательно сказал нечто и об искусстве, эстетике. И именно потому наша тема "портрет художника" лучше всего выражает Джойса, что в ней нераздельно спаяно и то, и другое. Каким же в итоге получался портрет художника?

"Люди постепенно забывали, переписывали книги по истории, и уже немного осталось тех, кто мог бы рассказать о поезде Троцкого." --20 глава романа новозеландского прозаика, с самого начала написанного по-русски (а не на английском), посвящённого России и ищущего российского издателя.

Но Сысоев кобылу не слушал. Песни пел. Блатные и народные, плясовые и хороводные. Уж на что кобыла серьезна, да и та в пляс пустилась.