ВЫШЛО В СВЕТ. Искушение святого Антония. Читающий (окончание).
— Григорий Хасин
(03/12/2002)
Вот пуля мягко и точно ложится в геометрический центр гладкого лба, вот дьявольский монах, бледнее тумана, скалится над каменной могилой, загнанная лошадь валится набок среди клевера, яд клубится в бокале...
ВЫШЛО В СВЕТ. Искушение святого Антония.
— Григорий Хасин
(02/12/2002)
Одинокий печальный урод посреди непостижимого действия - в сущности, портрет зрителя - обнаруживается на картинах больших мастеров весьма часто.
Дом-музей.
— Дмитрий Данилов
(26/11/2002)
Афанасий Валерианович был человеком дворянского воспитания, настоящий российский интеллигент: моральные принципы... конечно, за обедом... вся семья собиралась за столом... отец воспитал в своих детях... бокал хорошего вина... творческая атмосфера... беседы, дискуссии... встречи единомышленников... бокал хорошего вина...
Дверь, закрытая изнутри (окончание).
— Алексей Варламов
(18/11/2002)
А все же удивительно складываются людские судьбы...
Дверь, закрытая изнутри.
— Алексей Варламов
(15/11/2002)
...Больше всего мне мечталось попасть на Аляску, но это выходило слишком дорого. Хотелось еще в Новый Орлеан и Сан-Диего, в Аризону и Колорадо, в Сиэтл и в Орегон, где жили русские старообрядцы, в Йеллоустоунский национальный парк с его гейзерами, но в конце концов я улетел в Сан-Франциско с тем, чтобы потом перебраться на восточное побережье.
200 слов №9. Криминогенная обстановка.
— Железцов Александр Федорович
(14/11/2002)
С самого начала он вел себя неправильно:  во-первых,        поставил сарай, чтобы на мой парник падала тень,  во-вторых,       посадил свою малину...
200 слов №8. О равенстве и братстве.
— Железцов Александр Федорович
(31/10/2002)
Четверо ошалелых, полумертвых русских солдат бредут по линии окопов и за поворотом сталкиваются с ошалелыми, полумертвыми немцами. Лицом к лицу. Нос к носу. Их тоже четверо. И никуда.
Пошли в лес.
— Дмитрий Данилов
(30/10/2002)
Втыкали в каменистую землю перочинные ножички. Часто ножички втыкались в камни, летели искры, и ножички отскакивали своими острыми (тупыми) лезвиями в детей, которые с воем отпрыгивали в сторону, но ножички все-таки иногда попадали в детей, нанося им повреждения.
200 слов. №7 Любовь.
— Железцов Александр Федорович
(23/10/2002)
Яркий свет, дым - он кислый, бутылки на столе, отец на табуретке. Рука отрывает его от пола, что-то внутри него трещит - это отлетела пуговица от лямки штанов - и ставит перед отцом.... - ВОТ! ПУСТЬ ОН САМ СКАЖЕТ!
Доля ангелов (окончание).
— Алексей Варламов
(14/10/2002)
Однажды я увидел на улице президента. Это было возле оперного театра. У подъезда остановилось несколько лимузинов. Президент прошел мимо редкой толпы - человек может быть двадцать-тридцать. Люди смотрели на него, а он на них. На мгновение он замедлил шаг, точно чего-то ждал - казалось, бледный, настороженный, как будто неуверенный в себе. Милиции было немного. Народ молчал - президент прибавил шагу и скрылся в дверях. Сцена как отдаленное эхо "Бориса Годунова".
200 слов. №6. Ну, погодите же!
— Железцов Александр Федорович
(13/10/2002)
Симочка, не впадай в маразм по телефону!
Ор-ле-ан-ский, понимаешь?!
Ну?!
Сорок первый год, весна, Александр Орлеанский, первая скрипка. Филармония, служебный вход: я, ты и Любочка...
Девки на станции.
— Дмитрий Данилов
(10/10/2002)
Тапов старался не смотреть на девок, а они, наоборот, старались на него смотреть, и до него доносились обрывки фраз: вон тот чувак, шурик придет, давно сидит, пивка взять, рыло воротит, хахаль новый, а он как бы не нарочно отворачивался...
Доля ангелов.
— Алексей Варламов
(09/10/2002)
Когда глядишь сверху на эту выжженную, пыльную, безлесую землю и сравниваешь с соседней мягкой, зеленой Грузией, где палку нужным концом воткни - вырастет - диву даёшься, какая может быть здесь жизнь? А потом видишь древние храмы, рукописи, картины, выросшие буквально на камнях и как камень вечные. Культура возникшая не благодаря, но вопреки. Страна, где ленивому, расслабленному, уступчивому человеку не выжить. Грузия - праздник, Армения - пост. Рай и изгнание из Рая.
Страшная живая тетка.
— Михаил Завалов.
(03/10/2002)
Как тянется время? Папа любил пофилософствовать. Показывал живую нитку. Привязывал один конец к стулу: вот начало времени. Другой конец тянул - вот так оно тянется. Нитка, как правило, рвалась. Вот наша жизнь, говорил папа.
200 слов. №5. Кошка.
— Железцов Александр Федорович
(02/10/2002)
Кошку выставили. Тогда она влезла в форточку. Её опять выставили. Тогда она влезла так, что её не увидел никто, включая официального кота. Влезла и затаилась.
Метро чертановская.
— Дмитрий Данилов
(25/09/2002)
Трамвайная линия пересекает долину поперек. Она начинается где-то очень далеко, среди шума больших городов, у океана. И убегает в дикие степи, к запаху трав, к восточным базарам, коврам и тюбетейкам, к высокоприбыльным нефтяным месторождениям. Все трамваи новые, блестящие, прошедшие техосмотр.
200 слов. №4. Это наше все.
— Железцов Александр Федорович
(25/09/2002)
Ну, не с Выселок же приходили ночью, скатёрку мою воровать?
Это ближнее к нам место, семь километров.
Волки что ли?
Мы с Марьей их боимся, а Солдатиха нет. Солдатиха на Выселки себе за пенсией ходит. И за хлебом ходит - себе одной... Такая!
Библиотечка эгоиста. Азбучные истины №10. Рассказ московского содержания.
— Дмитрий Бавильский
(19/09/2002)
Надо вам доложить, многотрудное это и совсем непростое дело - в одиночку-то, в большом городе промышлять. Стал Кавильский, как человек проницательный и честный, понимать механизм схождения с ума, съезда, так сказать, крыши. Всё просто - просто когда человек долго время только самому себе предоставлен, то постепенно, очень незаметно утрачиваются критерии общежития. Допустим, если один, то можно и кровать не заправлять, и постельное бельё не менять, и есть одни только полуфабрикаты, до ума их не доводя как следует. Можно хоть во сколько уходить, хоть во сколько приходить, никто тебя не ждёт, никуда ты не торопишься, не спешишь. Он один раз пьяный пришёл самым утром, и ничего, лёг, проспался, встал, снова куда-то попёрся.
200 слов. №3. Дрянь.
— Железцов Александр Федорович
(18/09/2002)
...даже перед Екатериной Сергеевной неудобно:
рассказывает как зятю за большие деньги зуб сверлили,
а тут эта, бесстыжая, с помойки дрянь какую-то тащит,
да еще хвостом вертит...
Борщ по-кубански.
— Валерия Шишкина
(17/09/2002)
-Значит так, какой мы будем борщ варить: мясной или вегетарианский?
-Постный, - отвечает он и голос его кажется ему чужим. Он смотрит на жену и не может насмотреться. Всё в ней мило. - Наш, кубанский борщ, - уточняет он.
200 слов. №2 Тётя.
— Железцов Александр Федорович
(11/09/2002)
Ей восемь лет. Она бежит по дорожке и любит дядю Юру.
Он красивый. У него красивая военная форма. Когда он приезжает, то поднимает ее на руки, чтобы она могла его поцеловать. Он колется усами и красиво пахнет.
Павелецкий вокзал.
— Дмитрий Данилов
(11/09/2002)
Два краснолицых мужика тащат через площадь гигантскую двадцатиметровую сосну, с кряхтением, сопением и матерными облачками пара около открывающихся и закрывающихся ртов. Сосну предполагается использовать в качестве новогодней елки дома у одного из этих мужиков, обвешивать ее игрушками и "дождиком", водить пьяные хороводы.
Пытаются втиснуть сосну в кстати подошедший трамвай. Орут, ругаются, вышвыривают из вагона визжащих пассажиров. Сосна не проходит, упирается в стены, крушит стекла. Умаялись, бросили. Трамвай дальше не пойдет, просьба освободить. Сосна валяется у остановки огромной рухнувшей колонной. Мужики, свирепо-растерянные, курят, плюются, не знают, что делать и как дальше жить.
Библиотечка эгоиста. Азбучные истины №9. Рассказ случайного содержания.
— Дмитрий Бавильский
(04/09/2002)
Ивильский, понимаешь, как пчёлка, шуршит с тряпкой и ведром, бельё раздает и подстаканники пересчитывает, а эти сидят и томно о высоком трепятся. Томас Стернз Элиот... Франц Кафка, Альбер Камю и французские экзистенционалисты, - круче только яйца и Гималаи.
200 слов. Речка.
— Железцов Александр Федорович
(29/08/2002)
Так и текла: из болота на месте озера, мимо складов, под деревянным мостом, под железным мостом, после которого вода делалась мутная, по лугу, где фабричный, гуляя летней ночью с дояркой, сажал ее на вершину холма, вежливо подпихивал пиджак, и, неопределенно указывая в речной туман, рассказывал про сома страшенного.
Николай Степанович.
— Дмитрий Данилов
(28/08/2002)
Николай Степанович кособоко, чуть вприпрыжку, выскакивает из подъезда в грязно-заснеженный двор. Лязгает кодовый замок, закрывая доступ мифическим посторонним, которых здесь никогда не было и не будет. Пошатываясь и одновременно слегка приплясывая, Николай Степанович продвигается сквозь снега в сторону Светлановского проспекта, к остановке наземного транспорта. Ему, в общем-то, некуда спешить, но Николай Степанович пытается торопиться, показывая окружающей пустой действительности свою жизненную наполненность.

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка