Поэзия

 

 

 

 

 

 

(триолет)

Возникло сиянье пера лебединого
Из полночи горькой, из влажной глуши.
Всё было живое. Ни доли картинного…
Возникло сиянье пера лебединого.

На флейтах играли весну миражи.
Блестели в осоке тревоги ужи.
Возникло сиянье пера лебединого
Из темени горькой, из влажной глуши.

 

 

 

 

 

 

Нет ни зимы, ни весны.
Счастья покои тесны.
Катится слово
Зло и свинцово.
Тихие тени грустны.

И ни мою, ни твою
Музыку не узнаю,
Ту, что сначала
Громко звучала.
Тихие песни пою.

Озеро. Лёд. И камыш.
Зимнее олово крыш.
Снегом над всеми –
Серое время.
Памяти юркая мышь.

Не про тебя и меня
Сипло молчит тишина…
То, что забыла –
Вспомнит могила.
Ночь.
Небеса.
Полынья...

 

 

 

 

 

Темнота в густом проёме запотевшего окна.
Нет ни виски, и ни водки – сигарета лишь одна.
Неизбежность тонкой тростью мне в окошечко стучит.
Молчаливая разлука бродит страхами в ночи.
На балконе закурить ли? Но паршивый мой табак!
Зелья пенного испить ли?.. Но нельзя, нельзя никак.
Потому что это зелье преисполнено огня.
То – не виски и не водка – мир меняет, не пьяня.
Мир меняет в серый сектор, где ни грёзы, ни любви. –
Только вечность, только слёзы, стоны страшные твои…
За бокалами в буфете – с ним графинчик виден мне.
Дом пустой. Тоска. Дремота. Слёзы, стоны в тишине…

 

 

 

 

 

Дворец зимы разрушен.
Остры кинжалы дней.
Смеющиеся лужи
Приветствуют грачей.

И близко, и далёко –
Столь переплетено,
Что тут бессильно око:
Ослепшее оно.

И леса акварели –
Понятны лишь душе.
Осины, липы, ели –
Всё, будто в мираже!

Мираж теней лиловых,
Сквозной голубизны,
Мираж пиров еловых
В избушке у весны!

И световые волны –
Брожение времён –
Забытым прошлым пОлны,
Как в сказке сладкий сон.

Но ничего иначе
Не будет никогда.
Опять весна, а, значит,
Быстрей летят года!

 

 

 

 

 

 

 

 

О жизни миг! – такой неуловимый,
Но в миге том – всё наше существо.
Что до него? – лишь памяти картины.
Что вслед за ним?.. – быть может, ничего…

 

 

 

 

Время – белая нить!
Пространство – чёрный бархат!
Иглою прострочить –
Глядишь, ворона каркнет…

Игла – закатный нож.
Распарывает сутки.
Рассветный ножик тоже
Шинкует на минутки

Белую верёвку:
Горестные дни.
Глупа его сноровка:
В горе – мы одни…

 

 

 

 

Сегодня – это завтра
За минусом мечты.
Так ужин – тот же завтрак
Без специй, остроты.

Удача – плод страданий
На дереве судьбы.
Одним ствола качаньем
Её нельзя добыть!

Качания – попытки
Судьбу свою согнуть.
Но это только пытки,
Безвыходная жуть:

Плоды обледенели
 От холода сердец:
Как бахрома на ели
Удачи отвердели,
И радости – конец.

Качанья потрясают
Судьбы могучий ствол.
Плоды же не спадают
На скромный жизни стол.

Мечта – кора на древе.
Удачи – на ветвях.
Питает их во чреве
Ствола
Господь?.. Аллах?..

Без лестницы познаний
С опорой на мечту,
Мы так и не узнаем
Удачи полноту.

Поэтому за данью
К удаче – два пути:

Один – через страданье,
Другой – через познанье.

 

 

 

 

Днём фантазии лелею.
Ночью – истиной живу;
И понять никак не смею –
Что во  сне? Что наяву?..

Тихо в полночи вещает
Одинокая сова.
Льются запахами мая
Непонятные слова.

Подчинённое движенью
Улетающих годов
Моё гаснущее тленье
Принимать я не готов.

Путы времени всесильно
Оплели простор пространств.
В них я жалок и бессилен,
И лишённый постоянств.

Но, лишая душу плоти,
Обрываю те жгуты,

И невидимый мне кто-то
Говорит:
                «Свободен ты!

Силы духа беспредельны,
Только нужен им простор.
Разумом ты обесцелен,
Тело для тебя – укор!».

 

 

 

 

(сонет)

Тихо в городе. Из окон
Не летит печальный крик.
Я смотрю уставшим оком,
Как звезда в окне горит.

Это слабое свеченье –
Только память о звезде –
Как умершей плоти тленье,
Потому что нет нигде:

Отгорела, отпылала
Много-много лет назад.
Только тень её осталась,
Холодно лучи горят.

Также холодны слова,
У кого душа мертва!..

 

 

 

 

Посмотрели мне в окошко

                  Осени глазищи…

Нищая с пустым лукошком

                  Подаянья ищет.

 

В золоте холодных дней

                  Скованные дали

Стали резче и ясней

                  И синее стали.

 

Тишину рассыпал лес

                 Ворохами листьев

И пролита синь небес

                 На глазёнки лисьи.

 

Лапой заячьей сентябрь

                Дни легко листает,

Заливая их янтарь

                Струями токая.

 

Флёр сыреющей листвы

                Напоенный ими.

Одурманил…но любви

                Позабыто имя.

 

 

 

 

 

Лета медовы вздохи

Пьяно ласкают меня.

Кажется, будто эпоха –

Кроха июньского дня.

 

Кажется, мы уже были

Тут и вчера и всегда –

Белкою, мышкою, или

Прутиком-вехой гнезда.

 

Влага бросается в губы,

И, поцелуй подарив,

Тут же уходит на убыль,

Прячется в веточках ив.

 

Блещут цветы огневые

В яркой июньской траве…

НА небе звёзды немые

Ночью горят в синеве.

 

 

 

 

 

Февральский небесный омут.

Деревья, как поплавки.

И день, пятнист и ломок,

И льдинки – как светляки.

 

Купается ворон в море –

В заливах снежных ветров…

Позёмок снежных проборы

В безлюдии сосняков.

 

Летает луна, как чайка,

По сини горящих и небес,

И – раскалённая гайка –

Солнце падает в лес.

 

И снЕга немые долины

Растапливаются им.

Летит по берёзам дым,

Рисуя весны картины.

 

Оранжево-жёлтые дали.

Последний отблеск зари.

И звёзды на синей эмали –

Небесные фонари.

 

 

 

 

 

Отчего наш мир так светел?
Ах, не оттого ли так,
Что пронизан он лучами
Света из иных миров?

Отчего другой мир тёмен?
Ах, не оттого ли так,
Что он нашего тень мира
В озаренье тех лучей!