Онтологические прогулки

 

 

I

Индивидуальность и личность часто полагают синонимами при характеристике этими понятиями человека.

Поэтому имеет смысл обозначить коренное различие этих понятий с выявлением особенностей того и другого.

Ошибочность мнения о совпадении этих понятий прежде всего заключается в том, что любое животное имеет собственную индивидуальность, отнюдь не представляя собой личность.

Подобный переход от индивидуальности к личности с сохранением индивидуальности удался только одному существу из животного мира – гоминиду, который со временем стал человеком.

Индивидуальность какого угодно животного состоит в особенностях и свойствах, отличающих его от других особей подобного рода, являясь неповторимыми по сравнению с остальными.

Индивидуальность особи отражается в поведении, темпераменте, характере животного, его физиологических особенностях, внешнем облике, способности ощущать, любопытстве.

Те же особенности и свойства характеризуют и любого человека, но к ним добавляется некоторые иные особенности и свойства, о чем пойдет речь ниже.

Индивидуальность формируется на основании генотипа, к которому добавляется воздействие соответствующей среды, которое определяется неудовлетворенностью сознания особи имеющимися условиями в отношении питания, размножения и статуса в стае или стаде.

Сам термин «индивидуальность» явственно указывает на главное свойство любой особи – ее эгоцентризм, то есть на первостепенную заботу о себе одном как индивиде, желающем сохранить собственные ощущения, смягчающееся, правда, тем, что вынужденное пребывание особи в группе не может не отразить ее отношение к членам этой группы, выражающееся в поведении, которое диктуется групповым, то есть коллективным сознанием.

Таким образом, полупримат-человек не мог не сохранить в себе индивидуальность животного, как и любая особь в животном мире, точнее, человек сохранил в себе животное сознание, внешне выражающееся в его индивидуальности.

Однако человек некоторым образом, пока еще не обнаруженным точно, приобрел и другую свою «половину», вследствие чего произошло и изменения его сознания, которое тем самым стало «содержать», кроме животного сознания, и некую иную составляющую.

До сих пор наука не может однозначно определить эту составляющую сознания человека, смешивая ее с индивидуальностью, вероятно, потому что до сих пор не смогла разграничить их вследствие переоценки субъектности человека и недооценки его животной сущности.

Поэтому наука полагает, что в человеке по сравнению с животными меняется и его индивидуальность, хотя на самом деле индивидуальность животной составляющей сознания человека в своей несоциальной основе практически не меняется, оставаясь той же самой как производное животного сознания, которое так же никуда не исчезает, оставаясь прежним, поскольку стремится только к питанию, собственной репродукции, возможному улучшению своего положения в среде и комфорту, используя такие основные свойства своей индивидуальности, как сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, ту или иную степень общительности, любопытство, доминантность, настойчивость, кооперация в действиях, составляющие в своей совокупности, уровне и взаимоотношениях индивидуальность животного сознания вместе с его нажитыми или генетическими признаками – такими, как внешний облик, темперамент, добавляя только к ним приобретенные в свей среде жизненный опыт, навыки, манеру поведения.

Мало того, наука в лице различных школ и направлений существенно расходится в определении того, что отличает человека от животного.

В частности, считается, что человек – это разумное существо, способное к труду, связям между собой и обладающее волей.

Однако и муравьи не страдают отсутствием трудолюбия, и с необыкновенным усердием и умением вполне координированно создают свои земляные жилища, добывают себе пропитание и устраивают свое иерархическое сообщество, способствующее их эффективной деятельности.

Отсюда ясно, что указанные характеристики человека не отражает его главной особенности, делающей его человеком.

Если представить, как полагают некоторые деятели науки, что главная особенность человека состоит в том, что он делает себя сам, то надо сказать, что многие живые существа «делают» себя гораздо лучше, и поэтому живут приятнее и дольше без особых бед и страданий, например, акулы (китовая акула доживает до 100 лет, а полярная белая акула – до 400 лет).

Если признать, что человек есть совокупность общественных отношений по причине того, что в одиночестве он бессилен, то любая стая или стадо тоже имеют общественные отношения именно потому, что отдельную овцу быстро сожрут хищники.

С другой стороны, способность человека активно отражать реальность как результат некоей сложности организации процессов, идущих в тканях его организма, совсем не означает, что у других живых существ этот процесс менее сложен, тем более что сводить многослойное сознание человека к физиологии совершенно некорректно.

Точка зрения, состоящая в том, что человек есть продукт эволюционного развития, сразу же вызывает существенные возражения.

В частности, анализ исторических эпох развития живых существ не указывает ни на одну естественную причину появления существа, столь явно выпадающего из природных отношений, сводящихся к адаптивному существованию всех природных организмов в качестве активных элементов среды, подтверждающуюся тем, что ни одно живое существо ни ранее, ни теперь, даже самое высокоразвитое и высокоорганизованное не попыталось обрести свойства, подобные человеческим, то есть вырваться из пределов адаптивного существования в окружающей среде, где им вполне удобно в занимаемых природных нишах, хотя это означает полную подчиненность ей, несмотря на то, что, например, геном шимпанзе на 99% совпадает с геномом человека.

Кроме того, человек не может быть сугубо естественным продуктом природы по той причине, что он является ее естественным врагом, разрушая и уничтожая ее для своих целей, которые никакого отношения к природе не имеют. Значит, геном человека не мог быть запрограммирован на эти цели естественным образом.

С другой стороны, если признать, что человек – это несостоявшееся животное, то следует вместе с тем отметить тот противоречащий этому утверждению факт, что человек, судя по его геному, вполне состоялся как самое высокоорганизованное животное, но по каким-то причинам не захотел им быть или же его вынудили выйти из животного состояния, раз в его геноме появилась дополнительная программа, подталкивающая его к частичному выходу из адаптивного существования в направлении к созидательно-разрушительному состоянию, соответствующему проектно-целевой деятельности, то есть соответствующему на ином качественном уровне свободным изъявлениям, которые не только часто противоречат полному подчинению окружающей среде, но и способствуют стремлениям к достижению выдуманных целей, совершенно не связанных с этой средой, и, более того, уничтожающих ее для их достижения, например, тотальная вырубка деревьев для торговли лесом, загрязнение среды мусором, ядовитыми и радиоактивными отходами, а также невольное уничтожение самих себя ради достижения власти одной группы населения над всем миром уже найденными смертельными средствами и способами для всего живого.

Что касается определения человека как результата действия социальных структур, то, во-первых, социальные структуры существуют практически во всем живом мире, поскольку в сообществах легче выжить, но, например, стаи обезьян так и бродят до сих пор по тропическим лесам, несмотря на довольно сложную иерархическую структуру этих стай, не производя даже близкого подобия человека.

Оценка наукой самосознания, присущего каждому человеку, дается в плане исторического развития человеческих сообществ, так как благодаря ему человек стал способен взаимодействовать с реальностью с осознанием своих действий, получая информацию о самом себе и соответственно регулируя свое поведение для самооценки как в настоящем, так и в будущем, то есть, удерживая себя во времени.

Всё это, конечно, верно, но, давая ответ на вопрос о роли самосознания как непременного условия конституирования мира, наука уклоняется от решения вопроса о том, откуда самосознание взялось, что в него входит, а также, как оно взаимодействует с животным сознанием человека и каков результат этого взаимодействия.

Соображение, что человек отличается от всех прочих живых существ наличием души, не выдерживает никакой критики, поскольку душа – это сознание, а оно присуще любому живому существу, делая его живым, то есть способным к метаболизму, размножению на основе генома, восприятию окружающего за счет ощущений и действия центров обработки поступающей информации.

Конечно, душа, точнее, сознание человека отличается от сознания прочих живых существ, но в чем состоит это отличие наука до сих пор определить затрудняется, высказывая всевозможные гипотезы, ничем не подтвержденные.

Мозг человека, довольно большой относительно размеров тела, действительно оказывается более всего способным к абстрактному мышлению, но, во-первых, зачатки абстрактного мышления присущи многим животным, например, воронам и крысам, во-вторых, такое материальное образование как мозг, является вторичным, выполняя всегда роль центра обработки информации, причем многие простейшие живые существа вполне обходятся без мозга, но никогда не обходятся без центра обработки информации, заменяющего его в том или ином виде. То есть свойства мозга во многом зависят от генома, а геном – это программа, записанная на белковом носителе. И если она у человека такая, то каким-то образом она была записана с тем отличием, которое и определяет принципиальную разницу человека и высших приматов, и это отличие проявилось в развитии мозга у гоминидов, тогда как мозг у обезьян за несколько миллионов лет практически не претерпел изменений.

А это отличие сводится к дополнению программы, свойственной только животному сознанию, программой, присущей только человеку.

Если отвлечься от того, кто или что и как это дополнение сделал, а оно уже зафиксировано, то остается только определить внешнее проявление этого программного дополнения по отношению человека к окружающей его реальности.

 

II

Таким образом, чтобы прийти к однозначному выводу в отношении главного отличия человека от животного, необходимо найти те новые подходы к реальности, которые характерны только для человека, точнее, для его измененного сознания.

Человек, в отличие от животных, осознает, что он живет во времени, которое, начавшись для него, неизбежно кончается по целому ряду причин – в зависимости от его поведения, обстоятельств и естественного старения, которые он может с разной степенью успеха регулировать, тогда как животное только ощущает приближение смерти.

Осознание временности собственного существования в бытии постепенно привело человека к определенным соображениям и действиям.

Сначала он попытался целенаправленно изменять среду вокруг себя, включая и окружающих его соплеменников, просто для улучшения собственной жизни, постепенно поняв, что наиболее действенным орудием этого изменения является креативность, которая довольно быстро предоставляла ему новые возможности для внесения коренных изменений вокруг себя и выделения его самого из общей среды на ведущую позицию в сообществе. Так человек получил и использовал огонь, колесо, орудия охоты и земледелия.

Затем человек задумался о своей роли в бытии, в котором он неизвестно откуда появляется и довольно быстро исчезает.

Так как человеку не хотелось исчезать из жизни, которая довольно часто дает, кроме несчастий и бед, разнообразные приятные ощущения, он представил, что осознание мира вокруг себя дано ему свыше, и тот высокий покровитель не оставит его и после смерти, воздав ему за всё сделанное при жизни сохранением жизни того или иного качества и за гробом.

Кроме того, человеку было скучно пребывать в рутинном существовании, и он стал искать приятные ощущения не только в еде, размножении или доминантности подобно животным, но и в индивидуально интересном для него, в частности, изобретая новые орудия труда, новое оружие, новое сопровождение воплей, издаваемых его голосовыми связками.

Человеку также в дополнение к религии захотелось узнать, почему и для чего мир таков, как он есть со всеми его изменениями, что означало познание причин и следствий разнообразных явлений и событий.

Все эти факты неизбежно ведут к признанию того, что главной особенностью человека, в отличие от животных, является осознание себя как действующего субъекта истории.

Иначе говоря, самосознание сделало из животного человека, и, стало быть, к индивидуальности добавилось принципиально новое свойство – личность, и она уже обладает иными чертами, нежели индивидуальность, хотя часть из них образовалась на основе определенных особенностей индивидуальности.

То есть появившееся в геноме человека дополнение (программа), провоцирующая появление и развитие у него самосознания, есть реальная основа возникновения вместе с человеком и его личности.

Если обратиться ко всем живым организмам, исключая человека, то их можно определить, только как рабов ощущений, поскольку за рамки приспособления (адаптивность) к окружающей среде они не выходят. В этих пределах они стремятся уцелеть, добывая пропитание; стремятся размножиться, доставляя себе удовлетворение; пытаются доминировать как индивидуально, так и группой, не удовлетворяясь теперешним положением, а стремясь обеспечить себе лучшее качество ощущений, в том числе и ощущение превосходства над соседствующими существами.

Иначе говоря, низшее (животное) сознание «питается» только ощущениями, которые дают ему всё, в том числе и гармонию существования, то есть нечто приемлемое и даже приятное в нашем понимании в определенном сочетании ощущений, если, конечно, отвлечься от борьбы каждого существа за выживание. Поэтому оно ни в коем случае не желает лишаться ощущений.

Подобный тип сознания обладает естественным эгоцентризмом, автоматически стремясь выжить, невзирая ни на что.

В процессе развития живых существ этот тип сознания претерпевает сравнительно незначительные изменения, поскольку не способен изъять свое основное свойство – безотчетное стремление к выживанию, основанное на изначальной активности любого живого.

Высшее сознание (самосознание), содержащееся в человеке на любом уровне его развития, является коренной противоположностью низшему сознанию.

При наличии высшего сознание в живом существе, это существо как бы прозревает, становясь не столько «влитым» в среду, сколько отделенным от нее, и, стало быть, оно обретает возможность посмотреть на нее и на себя со стороны, оценить это соотношение в попытках осознанно ставить себе цели в виду тех или иных недостатков в собственном существовании, которые, по мнению этого существа, можно было бы преодолеть, и добиваться осуществления поставленных целей в действиях.

Всё это явно выпадает из инстинктивно-рефлекторной сферы действия низшего сознания, и даже начинает противоречить ей, поскольку высшее сознание часто пренебрегает утилитарными соображениями, гоняясь за чем-то недостижимым, но любезным сердцу и уму.

Тем не менее, зачаточная степень свободы имеется не только у человека, но и у всех остальных существ, поскольку они в течение жизни не теряют своей активности, дающей им возможность так или иначе приспосабливаться к окружающей среде, наращивая с течением времени в своих поколениях количество и качество ощущений, то есть развиваясь, приобретая как локальное совершенство, так и многообразие видов.

Однако выбраться за пределы адаптивности к среде, то есть перестать быть рабами одних ощущений, эти существа – от бактерий до приматов – не способны, оставаясь на низшей степени свободы, или – практически в полной зависимости от собственных ощущений.

Деятельность их сознания, как было уже указано, ограничивается питанием, размножением, попытками по возможности доминировать, независимо от сложности организмов и развития их органа управления – мозга у достаточно развитых существ. Всё, что происходит с подобными организмами, является их откликом на воздействие среды обитания.

Поэтому подобное сознание можно квалифицировать как низшее сознание, то есть сознание, практически полностью зависящее от среды, которая является их хозяйкой, а они – ее невольными рабами, хотя и способными к замедленному развитию благодаря собственной неисчезающей активности.

Из всего изложенного видно, что для живых организмов имеется только одна возможность выбраться из существования в качестве рабов ощущений к свободе – осознанно выработать способы собственного изменения, а именно: хотя бы частично избавиться от полного подчинения окружающей среде, став в некоторой степени над ней, и получив тем самым возможность не только адаптироваться к ней, но и приспосабливать ее под себя, соображая, как это лучше сделать сначала тоже для улучшения качества ощущений, а потом и для автономных размышлений о смысле жизни, ее курьёзах и собственном совершенствовании.

Подобная возможность реализуется в человеке, который оставаясь животным, или адаптивным к среде существом, вместе с тем приобретает возможность сознательно воздействовать на окружающую среду, приподнимаясь тем самым над ней, то есть вырываясь из полного адаптивного рабства, и получая возможность через это осознанное воздействие ускоренно развивать собственное сознание, в основном проявляющееся через мозг, изменение которого непосредственно отражается на росте возможностей сознания воздействовать на окружающее, что в свою очередь меняет мозговую структуру, а следовательно, и сознание.

Выход из зависимости одним ощущениям на простор представлений, размышлений, утонченных чувств означает переход от зачатков свободы до возможности ее наиболее полной реализации в ходе социализации в рамках строящейся цивилизации этими уже двойственными по своему сознанию существами.

До сих пор нет убедительных доказательств, в рамках какой процедуры примат стал человеком, но факт этого превращения налицо.

Таким образом, низшее сознание, замыкающееся на ощущения, в человеке дополняется более высоким сознанием, которое, раз человек способен осознавать свои действия и предвидеть их развитие, можно назвать самосознанием.

Такой двойственный характер сознания человека несет с собой возникновение и развитие антагонизма низшей и высшей форм сознания, поскольку эгоцентричное животное сознание ориентировано в основном на выживание организма в борьбе со всем окружающим, а высшее – на социальную гармонизацию человеческих сообществ, собственное культурное совершенствование. Возникшее противоречие между этими формами сознания, неразрывно слитыми в человеке, влечет их к борьбе за первенство в ходе преследования столь разных стремлений, стимулируя тем самым ускорение развития как самих людей, так и их сообществ, что наиболее характерно проявляется в возникновении цивилизации и довольно быстром ее развитии по сравнению с прошлыми эпохами замедленного развития чисто растительно-животного царства с изменением качества – в сторону технологического и культурного совершенствования, то есть замедленная биологическая эволюция, не меняющая адаптивность сознания всех имеющихся существ, сравнительно внезапно сменилась ускоренным развитием одного из видов живых существ с измененным (двойственным) сознанием.

Соответственно происходит и сравнительно быстрое увеличение степеней свободы человека в рамках появившейся цивилизации, что является результатом действия мощной движущей силы развития человека и его сообществ в виде возникшего антагонизма всегдашней для всех живых существ низшей формы сознания и вдруг появившегося самосознания (высшей формы сознания).

Что же касается первоисточника действенности (активности) любой формы сознания живого существа, то им может быть только неизбывная неудовлетворенность сознания, без которой любое живое существо оказывается вещью, то есть пассивным объектом, неспособным иметь стремления – спонтанные или осознанные

 

III

Выяснив фундаментальное значение самосознания для формирования человека и источник появления самосознания, обратимся теперь к тому, что дает для формирования различных личностей взаимодействие животного сознания каждого человека и его самосознания, задачи которых большей частью противоположны, поскольку главной особенностью животного сознания является эгоизм, а самосознания – альтруизм.

Но сначала приведем сформулированные психологами характеристики личности человека как производного образования его самосознания.

В частности, поведение человека оценивается психологами такими свойствами, как трудолюбие-леность, самоуверенность-самокритичность, вежливость-грубость, ответственность-недобросовестность, убежденность-беспринципность, а также сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, воля, та или иная степень общительности.

Из содержания этого определения отчетливо просматривается смешение черт индивидуальности и личности, поскольку сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, та или иная степень общительности свойственны любому животному, а не только человеку.

Вместе с тем в этой характеристике личности не упомянуты такие важнейшие ее особенности, как любознательность, умственные способности к абстрактному мышлению, провоцирующие возникновение в ходе общения речи, воля и креативность.

Кроме того, не следует считать несущественными такие черты личности, как доброта, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, жертвенность, то есть бескорыстная забота о других, что можно обозначить как альтруизм.

То есть психологи, не представляя происхождение основных составляющих сознания, смешивают ряд особенностей индивидуальности и личности.

Как это было указано выше, та или иная степень сообразительности, чувствительности, впечатлительности, общительности и решительности присущи как животному, так и человеку, но психологи относят эти свойства к личности человека, тогда как они характеризуют не его личность, а лишь индивидуальность.

Помимо того, из рассмотрения выпали такие особенности сознания, являющиеся чертами каждой индивидуальности, как любопытство, властолюбие (доминантность), упрямство (настойчивость), та или иная слаженность (кооперация) в действиях, свойственные как каждому животному, так и человеку, то есть эти черты как бы перешли по наследству от индивидуальности животного к индивидуальности человека практически без изменения.

Указанные характеристики имеют отношение именно к индивидуальности, а не личности, в отличие от таких свойств, как осознанное трудолюбие или леность, самоуверенность или самокритичность, вежливость или грубость, ответственность или недобросовестность, убежденность или беспринципность, которые являются особенностями личности человека, большей частью производясь его умом, который, уже являясь свойством личности человека, имеет существенные отличия от сообразительности по своей направленности не только на питание, размножение и доминантность.

Однако главной характеристикой личности является альтруизм, противоположный неизменному эгоизму животного сознания.

Поэтому можно констатировать, что в каждом человеческом сознании индивидуальность, отражающая в основном эгоизм животного сознания соседствует с альтруизмом, лежащем в основе личности каждого человека. И обе эти ипостаси сознания человека большей частью из-за различия решаемых задач всячески сражаются друг с другом, объединяясь только в критические моменты существования ради выживания. И место каждого человека в социуме определяется, как правило, преобладанием тех или иных свойств индивидуальности и личности, а также их уровнем, который существовал или был достигнут соответствующим индивидом.

 

IV

Тем не менее, индивидуальность и личность не имеют абсолютного разделения в сознании человека, слитого воедино из двух составляющих – животного сознания и самосознания, отчасти и потому, что целый ряд фундаментальных свойств индивидуальности животного в определенной степени произвел отдельные основополагающие свойства личности.

Сообразительность, которую также можно обозначить как природный интеллект, представляя собой свойство индивидуальности, вместе с тем является началом для развития ума, а человеческим ум, направленный в основном не на приспособление, а на постановку разнообразных целей и выбор средств для их достижениях в значительной степени определяет личность, являясь ее непременной характеристикой, но их не надо путать. Поэтому следует определить разницу сообразительности (природного интеллекта) и ума.

Природный интеллект в своем качестве определяется быстродействием, объемом оперативной памяти, использованием формальной логики для создания моделей, в частности, поведения.

Природный интеллект обладает определенной автономностью в своих действиях, и он способен решать задачи не только по стандартным программам, но и применяться к некоторым изменениям параметров среды, окружающей живое существо, а также оперировать разнообразными и во многом произвольными сигналами, попадающими в органы чувств и от них к нему.

Этот естественный интеллект не имеет жесткой программы действий, оперируя разнообразными и во многом произвольными сигналами, попадающими в органы чувств и от них к нему, для решения задачи удержания собственного носителя (живое существо) в состоянии непосредственного потребления ощущений, в результате чего живое существо оказывается способным, как минимум, действовать по методу проб и ошибок в меняющейся обстановке.

Природный интеллект заинтересован в сохранении ощущений, которые дают жизнь всей системе любого организма, в том числе и ему.

Природный интеллект является неотъемлемой частью организма – своего рода блоком обработки информации и блоком управления функциями организма в его взаимодействии с окружающей средой, самостоятельно соображая в рамках подобного функционирования, без чего живое существо обойтись не может.

Особенностью воздействия сознания на структурированный материал тела является распределение этого воздействия, как минимум, на два уровня.

Один уровень – фундаментальный – относится к функционированию каждой клетки и всей совокупности клеток организма в режиме, обеспечивающем как пребывание в окружающей среде – питание, метаболизм, так и удержание данной формы жизни в текущем времени путем ее размножения и изменения в соответствии с программой, заложенной в геноме. Подобное воздействие сознания на организм является автоматическим и обеспечивается в течение всей жизни любого организма через природный интеллект каждого индивидуального сознания.

В этой части природный интеллект обращен к организму, контролируя его адекватное функционирование, причем этот интеллект любого живого существа – от бактерии до человека – одинаков по принципу действия и запрограммированной функциональности.

На другом уровне воздействия сознания на структурированный материал тела сознание с помощью этого интеллекта организует внешнее взаимодействие организма с окружающей средой, как минимум, для выживания в ней в борьбе с конкурирующими особями, а также, при благоприятном стечении обстоятельств, придает организму стремлении к занятию в сообществе аналогичных организмов места, наиболее выгодного с точки зрения получения ощущений, желательно, наиболее приятных, вследствие всегдашней неудовлетворенности существа настоящим, вынуждающей существо искать лучшие условия, то есть решает разные типы задач, проявляя соответственно различные мыслительные способности, которые заключаются не только в быстроте принятия решений с использованием сохранившихся в памяти данных, подходящих к решению появившейся проблемы, но и в поиске новых – более благоприятных – условий для жизни, то есть соображать, как минимум, на низшем уровне креативности, проявляя любопытство, помогающее добывать новую информацию, которая способствует, в частности, выживанию, а также искажать информацию о себе (обман) для конкурентов и тем самым стремясь создать наиболее благоприятные условия для собственного существования в форме приятных ощущений.

Этим самым природное сознание стремится обеспечивать максимально возможное приспособление организма к окружающей среде при его открытом взаимодействии с ней.

Правда, природное сознание, практически. не выходит за рамки инстинктов и рефлексов, в результате чего живое существо оказывается способным в основном действовать по методу проб и ошибок в меняющейся обстановке, часто погибая, но передавая потомству свойства, необходимые для жизни в новых условиях.

Дополнительный уровень воздействия сознания на собственный организм, а также на процесс взаимодействия этого носителя сознания с другими существами, характерен из всех организмов только для человека, заключаясь в присущем ему самосознании, обеспечивающим уже использование окружающей среды в своих целях на основе понимания собственного взаимодействия с ней не только для приспособления к этой среде, но и для ее искусственного преобразования, которое постепенно дает всё больше свободного времени, предоставляя каждому человеку соответственно больше возможностей для общего развития, которое ранее тормозилось проблемой выживания.

Новые задачи, появившиеся перед человеком, предполагают и новые подходы к ним, которые недоступны природному интеллекту вследствие его направленности на решение задач приспособления к окружающей среде. Поэтому в человеке постепенно через появляющиеся новые отделы мозга начинает реализовываться уже вполне осознанные соображения относительно изменения окружающей среды в виде конкретных проектно-целевых программ.

То есть в человеке проявляется как действие природного сознания, решающего с помощью природного интеллекта и других свойств его индивидуальности в основном проблемы выживания и наилучшего приспособления к собственному окружению, так и действие самосознания проявлением всех свойств его личности, в частности его ума, решающего большей частью проблемы улучшения собственной жизни и состояния человеческих сообществ не только прагматически, но и преследуя в лице своих лучших представителей альтруистически-культурные и познавательные цели, переводя собственное самосознание постепенно на более высокий уровень, то есть расширяя возможности существования до самых высоких его образцов. При этом, самосознание, так же как и природное сознание, использует природный интеллект в качестве поставщика информации для решения собственных проблем управления поведением человека.

Подобная разнонаправленность решаемых задач в одном и том же сознании человека не только предполагает непредсказуемость его действий, но и непрерывную борьбу этих составляющих сознания, решающих различные задачи, что означает появление в этой форме живых существ новой движущей силы развития сознания, существенно ускоряющей развитие самосознания вместе с развитием человеческих сообществ.

Точно так же как сообразительность (природный интеллект), являясь свойством индивидуальности человека, вместе с тем кладет начало его уму, упрямство (настойчивость) предшествует и производит волю, оставаясь так же в сознании человека в качестве особенности его индивидуальности. Оно отличается от воли тем, что в нем отсутствует целеполагание.

Воля до появления человека среди живых существ не присутствовала в их сознании за ненадобностью, ввиду действий этих природных созданий в окружающей среде, без осознания себя в качестве субъектов, ставящих перед собой цели. Их желания, действия или стремления определялись только инстинктами и рефлексами, то есть являлись непосредственной и практически механической реакцией на воздействие среды – полностью адаптивной по своему назначению в отношении этой среды, которую они, как и себя. если и меняли, то без всякого целеполагания и без стремления выйти за рамки окружения в каком угодно отношении.

Иначе говоря, главной характеристикой подобных действий является их подсознательность, или отсутствие субъектности. Это обстоятельство, естественно, отвергает волю для чисто природных существ как такое свойство сознания, которое поддерживает стремление к выбранной цели, причем сама цель может быть далека от непосредственного приспособления к окружающему, и даже может противоречить ему. То есть этому свойству сознания из всех живых существ соответствует лишь человек, который способен не только приспосабливаться к окружающей среде, но и сознательно менять ее под себя соответствующим целеполаганием, тем самым ставя себя в значительной степени над ней.

Тем не менее, хотя цели всеми живыми существами, кроме человека, осознанно не ставятся, но у них имеются непременные желания питаться, размножаться и улучшать свое положение в собственном окружении.

Это означает, что неудовлетворенность сознания любого живого существа нынешним положением или его ухудшением требует поддержки в его стремлении к улучшению.

И эта инстинктивная поддержка обусловливается непременной активностью живого существа, усиливающейся с ухудшением его положения, то есть с ростом подсознательной неудовлетворенности его сознания собой и ситуацией, и ослабевающей с улучшением положения существа, когда ситуация восстанавливается или улучшается – своего рода отрицательной обратной связью сознания со средой, непосредственно выражающейся в его неудовлетворенности сложившимся положением, которая дает команду действующим «механизмам» организма усилить свое сопротивление негативным воздействиям среды в данный период. Хотя обратная связь может обратиться и в положительную при недостаточном противодействии среды организмам, что, в частности, прослеживается бесконтрольным размножением ряда водорослей при отсутствии врагов, поедающих их.

Инстинктивное усилие, понуждающее живое существо действовать в соответствии со своими стремлениями можно было бы назвать подсознательной настойчивостью, либо упорством, поскольку оно длится до окончания действия.

Таким образом, подобный отклик на воздействие среды можно охарактеризовать соответственно большей или меньшей подсознательной настойчивостью организма в сопротивлении ей, или иными словам – природным влечением существа к наилучшему приспособлению к окружению в своем стремлении к выживанию и созданию наиболее подходящих условий для размножения и пропитания, закодированном в геноме.

Поэтому с изменением условий само существо автоматически пытается измениться не в худшую сторону вследствие всегдашней собственной активности, следуя способности поглощать и выдавать информацию в рамках закодированной в его геноме программы роста, развития, размножения и соответствующих им действий.

Естественно, таковая настойчивость во влечении, как минимум, выжить сохранилась и у человека, являющегося по всем признакам, кроме самосознания, представителем животного мира, которым управляет базовое (природное) сознание в основном через лимбический отдел мозга.

Если для всех живых существ настойчивость, исходящая от низшего сознания, включая и человека, является инстинктивной по своей реакции на большую или меньшую неудовлетворенность происходящими изменениями в настоящем, то высшее сознание человека, прогнозирующее будущее в своих целях, уже черпает поддержку собственной неудовлетворенности из будущего, которое оно предвидит в поставленных целях.

Стало быть, усилие для достижения этого, как человеку кажется, более благоприятного будущего не может быть инстинктивным, а является вполне осознанным.

То есть человек осознает значительную часть своих действий и поступков, ставит перед собой разнообразные и не всегда утилитарные цели.

Эти целевые стремления, подобно нецелевым в природе, являются реакцией, но уже осознанной, на воздействие среды в стремлении человека к цели – они усиливаются с ухудшением ситуации, при котором осознанная неудовлетворенность возрастает, и ослабевают по мере преодоления препятствий – тоже своего рода отрицательная обратная связь, но уже не животно-природного сознания со средой, а самосознания с ней.

В ходе своего стремления к цели, достигается она или нет, преодолевая препятствия, человек получает видимое для него самого развитие. Иначе говоря, в процессе развития самосознания важен прежде всего не сам результат, а получаемое в ходе движения к цели изменение самосознания.

Именно поэтому новую осознанную «настойчивость» в форме принуждения себя к достижению собой же поставленной цели следовало бы назвать волей, то есть позволением со стороны неудовлетворенности самосознания, основанном на обработке данных преимущественно в коре головного мозга человека (интеллект самосознания, точнее, ум человека), и принятии умом соответствующего решения для принуждения (волевой импульс) человека осознанно стремиться к намеченному, раз оно влечет к себе, то есть – в будущее. В частности, данный факт отмечен в английском языке совпадением этого позволения с глагольной формой будущего времени “will”, показывая направленность воли в будущее.

Кроме побуждения к осознанному действию через волю и побуждения к подсознательному действию через инстинктивную настойчивость, неудовлетворенность человеческого сознания посредством воли и настойчивости соответственно осознанно и инстинктивно регулирует усиление или ослабление воздействия человека на среду в зависимости от ее сопротивления, осуществляя тем самым обратную связь со средой.

Таким образом, важнейшим следствием неудовлетворенности самосознания человека, реализующимся через интеллект, является постановка цели и такое же осознанное решение начать движение к ней.

Однако, в силу множества возникающих жизненных проблем, это решение может оказаться забытым или напрасно отложенным.

Поэтому, подобно инстинктивной настойчивости животного сознания, обеспечивающей устойчивость стремления существа к добыче, самке или верховенству в ареале обитания, самосознание человека должно обеспечивать усилие для устойчивости стремления, но уже сознательно, к обозначенной цели.

Эту обязанность берет на себя основное свойство самосознания человека – его неудовлетворенность собой.

Соответствующие данные для сравнения с другими людьми и состоянием дел в сообществе конкретный индивид отбирает из имеющихся информационных каналов. Обработка поступающих данных, осуществляемая в соответствующем умственном (ассоциативном) центре (интеллект самосознания), конкретизирующая неудовлетворенность собой в определенном отношении, позволяет ответить на те или иные вызовы принятием решения, результат которого может опередить конкурентов в той или иной сфере деятельности.

Реализация этого решения производится по команде интеллекта, организующей сознательное усилие-направленность для создания устойчивости в стремлении к поставленной цели.

Это сознательное усилие-направленность подобно инстинктивной настойчивости животного сознания, поскольку оно так же в своей основе есть реакция на окружение.

Однако подсознательная настойчивость – не что иное, как адаптивная реакция на изменение окружающей среды, инстинктивный учет изменений которой дает возможность, как минимум, удержаться в ней.

Отличие усилия-направленности самосознающей сферы человека от инстинктивной настойчивости его же подсознательной сферы состоит только в его инициативности, диктуемой осознанной неудовлетворенностью человека окружающим через его ум.

По этой причине у человека всегда имеется способность к планированию, позволяющая опережать настоящее в постановке будущего (целей), создавая тем самым возможность частичного выхода за пределы среды, обстоятельств. Иначе говоря, неудовлетворенность самосознающей сферы человека в этом процессе преобразуется в понимаемую человеком свободу, реализующуюся в его сознательных действиях, выбор которых не предопределен и не произволен, но разделен на прагматический и фантазийный, и победу может одержать как практика, так и мечта.

Интенсивность осознанной реакции на происходящее, или воли зависит от важности цели и от уровня самосознания человека, который определяется в первую очередь индивидуальными свойствами мозга, а во вторую – степенью воспитания и образования человека.

Тем самым воля как сознательная реакция на происходящее как вовне, так и внутри человека в форме устойчивого ментального усилия по достижению поставленной цели создает возможность погони за перспективой в условиях конкурентной среды, поддерживая поступательную направленность развития, ускоряющегося всё более и более вследствие роста информационных потоков, производимого расширяющейся деятельностью человеческих сообществ, вплоть до информационного коллапса.

Любопытство, так же составляющее одну из особенностей природного интеллекта, для человека трансформируется в его самосознании в любознательность, являющуюся тем свойством личности, которое предполагает в своем развитии проявление целенаправленного интереса к новому и необычному, что является базой для процесса познания.

Живые существа прежде всего отличаются тем свойством, что они способны распознавать приходящие через ощущения данные, превращая их в упорядоченную для них совокупность, или информацию.

Само выживание всякого организма зависит от качества получаемой информации в меняющемся окружении.

Поэтому удовлетворенность нынешним, или отсутствие новой информации ведет в итоге к вытеснению этого организма из занятой им ниши, деградации, и в итоге – к гибели.

Но каждый организм хочет выжить, раз уж он появился и стал получать ощущения, а не пустоту ничтожества. Значит, он не должен удовлетворяться тем, что есть, а стремиться к чему-то иному, что может способствовать не только удержанию его в существовании, но и может улучшить это существование, сделав его более комфортным или даже господствующим, что осознанно или нет ассоциируется с приятным.

Таким образом, каждый организм должен быть неизбежно активным в отношении к дополнительной и, желательно, новой информации о происходящих изменениях, если он стремится к выживанию, а любая активность характерна неудовлетворенностью потому, что постоянная удовлетворенность лишает существо самостоятельного стремления к изменению как своей позиции, так и к собственному изменению, то есть существо превращается в пассивное, недеятельное, равнодушное, что равноценно смерти, поскольку в сообществе живых существ потеря стремления к изменению в соответствии с меняющейся средой, то есть утрата адаптации, означает неминуемую гибель.

Поэтому в основе активности всегда находится неудовлетворенность, от которой в качестве первой ступени к интересу для собственного наиболее удобного устроения в окружающем как для самых примитивных организмов, так и для человека следует непосредственное приспособление к среде, и преградой к ней может быть только смерть.

Следующей ступенью к интересу, характерной для более продвинутых существ, которые уже понимают разницу в качестве пищи и особенностях объектов противоположного пола, является любопытство.

Кошка часто отворачивается от вполне съедобной, но невкусной рыбы, из любопытства узнав в свое время, что парное мясо намного вкуснее. То же любопытство в сочетании с инстинктами размножения и опытом помогает ей выбрать из полудюжины котов наиболее подходящего по репродуктивным особенностям.

Таким образом, любопытство помогает приятнее и удобнее жить, эффективнее размножаться, и занимать тем самым более высокое положение в собственной нише существования. Это свойство не минует и человека, как, отчасти, представителя животного мира.

Еще более высокая ступень приспособления к жизненным реалиям – это любознательность, характерная только для человека, и особенно ярко проявляющаяся в детстве, когда ребенок начинает осознавать себя, и на этой базе пытается более-менее целенаправленно набрать как можно больше знаний об окружающем, чтобы лучше устроиться в нем.

Тем самым для человека прослеживается цепочка свойств индивидуальности и личности, благодаря которым у него проявляется целенаправленный интерес к жизненным явлениям и событиям, без которого как креативность, так и процесс познания были бы невозможными.

Вынужденная кооперация животных ради повышения вероятности выживания в диком мире природы предполагает в ходе развития человека появление в его самосознании в качестве его внешнего выражения дружелюбия и сопереживания, то есть – основных черт альтруизма.

Креативность, то есть творческое начало человека, нельзя отнести только к указанным выше свойствам личности, так как она имеет довольно сложную основу, включающую некоторые особенности индивидуальности.

С одной стороны, индивидуальность человека предполагает некий уровень любопытства, настойчивости, доминантности и сообразительности, зависящий от генетических и физиологических особенностей индивида, а также от его социального опыта и навыков.

С другой стороны, некоторые умственные способности, любознательность, трудолюбие, уверенность в своих способностях, убежденность и немалая доля альтруизма так же, но уже как личностные качества человека, обеспечивают креативность. Однако при этом всё же преобладают указанные черты индивидуальности высокого уровня, особенно любопытство, доминантность, настойчивость и решительность, заставляющие индивида стремиться, несмотря ни на что, к достижению нового и необычного для выделения из общей массы населения и повышения своего общественного статуса, но с пониманием и общественной пользы своего труда благодаря довольно высокому уровню альтруизма его личности.

Иначе говоря, в социуме благодаря указанному сочетанию особенностей индивидуальности и личности находятся индивиды, всегда переполненные глубинным чувством неудовлетворенности по отношению к окружающей их среде, которое приходит к ним от животного (низшего) сознания в его стремлении к созданию больших удобств для собственного существования вследствие изначального эгоцентризма животного сознания. Однако это чувство сочетается с альтруизмом их самосознания, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и культуры, достигая высокой степени, требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.

Но доминируют при этом свойства индивидуальности, определяющиеся животным сознанием, поскольку активность этих индивидов проявляется большей частью инстинктивно, без особых размышлений, давая, тем не менее, наиболее творчески активные персоны из всех живущих.

То есть отмеченное сочетание особенностей индивидуальности и личности отдельных персон, независимо от наличия талантов или просто способностей, неизменно влечет их к творческой деятельности, хотя она не всегда дает позитивный результат, то есть – новые эффективные устройства и системы, приводит к открытиям новых закономерностей, изобретению удобных систем жизнеобеспечения и созданию высоких образцов культуры, но креативные индивиды – это именно та сравнительно небольшая группа населения, которая обеспечивает ускоренное развитие технологической цивилизации в условиях частнособственнических отношений.

 

V

Теперь у нас имеется база для определения того, какие свойства сознания доминируют в основных слоях населения и пример оценки креативности индивидов на основе указанных особенностей их индивидуальности и личности, то есть можно попытаться выяснить, например, по какой причине обыватель пассивен, а властитель активен, но вороват, какие особенности индивидуальности и личности сочетаются так или иначе в предпринимателях, неформальной оппозиции власти или деятелях криминала и т. д.

Кроме того, найдется объяснение и тому, почему отдельные категории населения никак не поддаются перевоспитанию.

Вся масса населения каждого государства на самом деле разделяется в соответствии с имеющимся у индивидов соотношением типов сознания, а значит, и определенным соотношением и уровнем характеристик индивидуальности и личности на следующие основные категории: обыватели, составляющие большую часть населения; представители властных структур и прочие «руководители» (элита); неформалы-интеллектуалы, составляющие оппозицию власть предержащим; креативные персоны, индивидуальность и личность которых, а также их соотношение были охарактеризована выше; деловые люди (бизнесмены, банкиры); управленцы и экономисты; представители силовых структур; а также представители криминалитета разного рода.

Обыватели, составляющие основную массу населения, в настоящее время представлены в основном пенсионерами, домохозяйками, работниками сферы обслуживания, мелкими клерками, работниками сельскохозяйственного сектора экономики и предприятий, производящих то или иное оборудование, и прочими работниками, не обремененными решением значительных задач, сложных проблем, изобретением нового или разгадкой тайн бытия.

Поэтому эта категория населения и носит такое название, хотя некоторые общественные деятели называют обывателей народом, видимо, из-за их подавляющей численности в общей массе населения.

Как известно, обыватели ориентируются в основном на собственный рассудок и опыт: занятые собой и собственным благополучием, они не стремятся ни к «высоким», ни к «низким» целям, ограничиваясь желанием беспроблемной и сытой жизни, в которой неприятности желательно видеть только на экране монитора. Обыватели не испытывают стремления к новому за счет собственных усилий, добиваясь более комфортного состояния в жизни с позиции простого приобретения и потребления ее благ.

Такая «растительная» жизнь, к которой они быстро привыкают, отчасти напоминает существование животных, которые, как известно, озабочены только проблемами питания, размножения и достижения, желательно, большего комфорта.

Поэтому они напоминают стадо травоядных, которое спокойно пасется, если его особенно не тревожить.

Отсутствие стремлений к беспокойной жизни обусловливается низким уровнем сообразительности, нежеланием использовать свой ум, если даже он сравнительно неплох, слабой чувствительностью в отношении к чужим неприятностям и бедам, недостаточной впечатлительностью, решительностью, общительностью, любопытством и любознательностью, доминантностью, то есть обыватели имеют своего рода низкосортную индивидуальность и непримечательную личность.

Тем не менее, конкуренция и в этой, на первый взгляд, спокойной сфере, хотя бы за улучшение качества потребления и мелкие жизненные радости, заставляет обывателей проявлять такие свойства личности, как как уверенность в себе, самокритичность, воля, но всё же их эгоизм и равнодушие в отношении чужих проблем преобладает перед альтруизмом.

Однако такие черты их личности и индивидуальности для отдельных персон, как качество ума, любознательность, воля, трудолюбие-леность, самоуверенность-самокритичность, вежливость-грубость, ответственность-недобросовестность, убежденность-беспринципность, а также сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, та или иная степень общительности могут испытывать значительные колебания, в силу которых сравнительно небольшая – флуктуирующая – часть обывателей способна поставлять в другие страты населения продукты этих флюктуаций.

Другими словами, обыватели являются основной почвой для представителей интеллектуальной, властной, творческой и прочих прослоек, которые из этой почвы произрастают случайно, или благодаря тем или иным умениям, способностям, сильной воле, то есть индивидуальным перекосам в сознании, внешними признаками которого и являются индивидуальность и личность. Подобные отклонения могут приподнять их выше среднего уровня обывателя. Основная же масса обывателей, как правило, пассивна из-за своей занятости монотонным трудом ради выживаемости и прокормления; косных традиций; религиозных заблуждений; предрасположенности из-за низкого культурного уровня к негативному воздействию активной пропаганды информационных обманок, еще больше оболванивающих их; отсутствия должного уровня образования и воспитания, что не позволяет ему массово воспользоваться социальными лифтами и ставить перед собой высокие цели: подобная унылая и беспросветная жизнь, соответствующая неразвитости самосознания масс, а значит, и ее внешнем выражению в личности, отнюдь не способствует превращению всей этой массы людей в сообразительных, образованных, культурных, креативных, энергичных и коммуникабельных субъектов.

Таковых из него выделяется всего лишь несколько процентов.

Но в них эта безликая масса населения обретает развитие, которое внешне осуществляется в рамках борьбы представителей масс во власти и в неформальной интеллектуальной оппозиции.

В частности, среди обывателей всегда находятся субъекты с несколько более высоким уровнем некоторых особенностей индивидуальности, являющейся, в основном, продуктом животного сознания, которые в данном случае способны вызвать у них стремление не только к сытой, спокойной и благополучной жизни, но и к – доминированию среди себе подобных.

Ориентируя себя в основном на такие свойства индивидуальности, как достаточную долю сообразительности; коммуникабельность вплоть до угодничества; склонность к обману в форме искажения информации и ловкости в ее преподнесения; нажитые профессиональные навыки; и на такие свойства личности, как достаточно сильную волю; уверенность в себе; беспринципность, выражающуюся в хитрости и коварстве; а также значительную долю безответственности, выражающуюся в кажущимися выгодными для себя, но явно вредными для населения экспериментах, эти субъекты получают преимущество перед остальными – более инертными членами сообщества в виде обывателей, высокоморальных интеллектуалов разного рода и прочих вялых или озабоченных другими делами представителей народонаселения, не способных ловко оттеснить или оболгать соперника, а также с толком насладиться унижением нижестоящих, и вместе с тем терпеть издевки вышестоящих.

Личность их существенно обужена, так как альтруизм, то есть такие его черты, как доброта, дружелюбие, сопереживание, сочувствие, милосердие, выражающие в бескорыстной заботе о других, им практически не свойственны.

Недостаток ума они компенсируют привлечением многочисленных советников, но, поскольку решения в итоге приходится принимать им, постольку они, как истинные творцы собственного счастья, сначала рассматривают их с позиции личного (корпоративного), а не народного блага с креном в сторону удержания власти, обретения большей степени собственного доминирования и приобретения всевозможных благ, засоряя к тому же руководство различных управляющих и хозяйственных структур своим большей частью бездарным потомством.

Поэтому надежды наивных масс на исправление этих моральных уродов, хитрых и лицемерных проходимцев, представляющих властные элиты различных государств, конкурирующих между собой, не имеют никакого основания, независимо от строя государства и степени его развитости – от деспотии до парламентской демократии.

Неформалы-интеллектуалы, преследуя в основном цели, противоположные целям представителей властной элиты, вынуждены апеллировать к народу, доказывая свою правоту и антинародность элиты-угнетателя, которая в свою очередь должна оправдываться и клеймить позором гнилых фантазеров-неформалов, умеющих только говорить, а не управлять и властвовать.

Под неформалами-интеллектуалами следует понимать неравнодушных людей умственного труда, интеллектуалов разного рода, а также сравнительно немногочисленных представителей остального населения, сумевших так или иначе подняться в своем самосознании до того уровня, который диктует им отвращение к аморальному и корыстному поведению властной элиты.

Эти люди питают надежду на переустройства общества в сторону гармонии, то есть равенства, братства и вместе с тем свободы, не понимая, что свобода всегда противостоит равенству, справедливости, разрушая любую стабильность. Но эта надежда на гармоничное мироустройство не может исчезнуть в их благостном сознании никогда: они как истинные гуманисты не способны поверить, что ужасы нашего мира не могут перейти в благоденствие каждого человека и всего человечества в конце концов.

Неформально-оппозиционная часть интеллектуалов, к которым можно отнести разнообразных образованных выходцев из народа в том или ином поколении, – активных, честных, искренне желающих блага народу, то есть с доминантой высшего сознания, выражающейся в высокой степени альтруизма их личностей, никогда не примыкали и не примкнут к лицемерной и корыстолюбивой управляющей элите государства, тем более что именно им свойственно чувство собственного достоинства, не позволяющее угождать вышестоящим.

Другими словами, совершать подлые поступки им не позволяет уже достигнутый уровень высшего сознания, выражающийся в альтруизме их личности, ставящий материальные блага на последнее место в ряду ценностей жизни. Поэтому они всегда будут разоблачать нечистоплотных, лицемерных и вороватых власть имущих, бороться за права и гражданские свободы трудящихся, как можно более широко привлекая их к этой борьбе.

Противостояние неформалов-интеллектуалов властной элите не дает обществу застыть, являясь отражением противостояния соответственно высшего и низшего типов сознания в каждом человеке.

Борьба между этими слоями общества при большей частью пассивном поведении остального населения происходит непрерывно с доминированием более энергичной управляющей элиты, провоцирующей ненависть к себе со стороны всех остальных, и тем самым образуя тот антагонизм, который не дает обществу остановиться в развитии.

В результате, народ волей-неволей вовлекается их энергией в поступательное движение, которое может быть и эволюционным при согласии властной элиты с неформальной оппозицией на те или иные компромиссы в интересах трудящихся масс, но может скачкообразно переходить в иное русло, если подобное согласие отсутствует, что в народном сознании отражается как явная несправедливость, трансформирующаяся в более или менее удачную попытку удаления правящей элиты от власти при наступлении подходящих условий.

Таким образом, неформалам-интеллектуалам свойственны такие особенности индивидуальности, как высокая степень чувствительности, впечатлительности, стремление к общительности с массами, любопытство, но они не слишком часто бывают решительными и сообразительными.

Личность их так же в значительной степени противоположна личности власть имущих. Они убеждены в своей правоте в борьбе за народное благо, но не всегда критичны по отношению к своим идеям, большей частью утопичным. Ими правит альтруизм. Поэтому более всего они пекутся о благе народа, которого, правда, толком не понимают, поскольку объединяют это разобщенное и противоречивое сообщество в единое целое, представляя это целое угнетенными, которые должны победить угнетателей и успокоиться на этом в благости земного рая, наконец-то достигнутого.

Силовики – от военных чинов до полицейских и охранников – отличаются от обывателей, с одной стороны, несколько более высоким уровнем низшего сознания, выражающегося повышенным уровнем эгоизма. Поэтому их неудовлетворенность своим положением внешне выглядит склонностью к агрессии против более слабых, а, с другой стороны, некоторым ослаблением самосознания, вследствие чего их личность не страдает избыточным альтруизмом. Они склонны к конформизму, который не сочетается с чувством собственного достоинства.

Их индивидуальность характерна большей долей сообразительности, решительности, общительности и доминантности по сравнению с обывателями, но армия и полиция обязаны подчиняться руководителям государства, и вопрос о выборе для них, как правило не стоит.

Личность их, так же как и у представителей властных элит, как правило, не обременена такими чертами, как излишняя доброта и милосердие, а их заветные мечты сводятся к карьерным соображениям.

Поэтому они предпочитают обычной трудовой деятельности в области производства или в сфере услуг тот или иной вид службы большей частью государству за перспективу карьерного роста даже при не слишком большом интеллекте, за неплохой оклад и фактическую безнаказанность за притеснение и даже мелкое обирание обычных граждан ( коррмпированная полиция), тем более что в мирное время жизни подавляющему большинству этих субъектов ничего не угрожает.

За приобретение подобных преимуществ силовики согласны терпеть все выходки своего, зачастую недалекого, грубого и хитроватого начальства.

Отдав себя этому довольно унизительному занятию, не требующему особых размышлений, они после службы бредут на свои плодово-ягодные участки или квартиры с радостным чувством избавления хотя бы на некоторое время от неусыпного ока болванов-начальников для игры в поддавки, полив огорода, выпивки и закуски, а также пререканий с женой, вечно недовольной их карьерным ростом.

Чтение литературы и другие интеллектуальные занятия для большинства из них недоступны из-за быстрого «усыхания» мозгов вследствие специфики службы, не требующей рефлексии, поскольку есть устав и инструкции.

Более низкий уровень животного и высшего типов сознания по сравнению с креативными персонами с некоторым преобладанием низшего сознания, а также более слабый природный интеллект (сообразительность) при высоком качестве умственных способностей вполне способны произвести целую когорту деловых людей (бизнесменов), не павших в своем самосознании до уровня политиков и прочих обманщиков-паразитов, составляющих в основном властную элиту.

Деловые люди многое умеют, стараясь нестандартно подходить к хозяйственной деятельности, но отнюдь не забывают себя, а их бескорыстие сводится, как правило, к благотворительности для уменьшения налоговых потерь.

Именно несколько пониженный уровень самосознания у них по сравнению с истинными изобретателями и художниками превращает бизнесменов в тех же мошенников в кризисных ситуациях.

Правда, от этого они всячески открещиваются, но в большинстве своем выбирают себя родимого, а не общественное благо.

Поэтому бизнесмены, если обратиться к их индивидуальности, так же как и креативные персоны, любопытны, настойчивы, имеют высокий уровень доминантности, в связи с чем они весьма предприимчивы, достаточно сообразительны, хотя все эти свойства их индивидуальности уступают по качеству особенностям индивидуальности креативных индивидов, вследствие чего бизнесмены не столь категоричны в отношении предмета своей деятельности, и в случае нескольких неудач могут его оставить.

Для их личности характерны неплохие умственные способности, любознательность, осознанное трудолюбие, убежденность в адекватности своих действий. Всё это способствует нестандартным решениям в их сфере деятельности, граничащим с креативностью, но значительная доля самоуверенности и беспринципности вместе с крайне слабым налетом доброты и милосердия, которые они замещают благотворительностью, делает их в критических ситуациях безжалостными негодяями, а в жизни они, как правило, не более чем эгоисты.

Жизнь их чревата падениями и взлетами, но имеющиеся блага ее существенно скрашивают, и бизнесмены не склонны менять свое положение на более спокойное именно вследствие преобладания в их сознании компонентов животного сознания, столь тяготеющего к приятному комфорту, активному размножению и прекрасному питанию.

К колеблющимся в отношении нравственности деловым людям примыкают столь же неустойчивые в этом отношении экономисты и управленцы.

Для них так же характерно преобладание животного сознания, но не такого высокого уровня, как у представителей властной элиты. Вместе с тем их самосознание находится на более высоком уровне, чем у представителей властной элиты, но ниже уровня самосознания креативных индивидов.

Однако уровень самосознания экономистов и управленцев несколько выше, чем у бизнесменов, которые по этой причине более склонны к мошенническим сделкам при малейшей возможности, если, конечно, они не видят непосредственной опасности.

Внешне, если обратиться к индивидуальности экономистов и управленцев, то, в значительной степени, их поведение объясняется тем, что доминантность их животного сознания не достигает уровня властолюбия представителей правящих верхов.

Они также не страдают от недостатка решительности, любопытства и общительности.

Для их личности характерен высокий уровень умственных способностей, осознанное трудолюбие, самокритичность, ответственность, воля, способность к отдельным креативным действиям. Они даже могут совершать альтруистичные поступки, но их альтруизм и креативность ограничивает беспринципность их личности, провоцирующая конформизм управленцев и экономистов, и они редко сопротивляются не совсем корректным указаниям высокого начальства из-за боязни потерять свое положение в иерархии, дающее немалые льготы., хотя и сопереживают народным страданиям, однако никогда не жертвуя собой ради соплеменников.

Они умеют строить неплохие модели действенного управления в хозяйстве, науке и даже в политике, но, находясь на содержании властной элиты, служат ей, и поэтому вряд ли могут быть образцом для подражания в этическом плане.

Они стараются не спорить со своими работодателями, тем более что окончательные решения принимают отнюдь не они, а представители властной элиты, внутри которой всегда идет борьба за большие властные полномочия, а сами решения вызываются, как правило, не интересами страны, народа, а жаждой собственного сохранения и обогащения.

Криминалитет и различного рода люмпены, в частности, хронические безработные, босяки, профессиональные нищие, имеют такой крен в сторону низшего сознания, что у них практические остается только воспоминание о высшем сознании.

Иначе говоря, у них остаются только немногочисленные формальные связи с обществом. По этой причине они как бы возвращаются на уровень животных, точнее, – на уровень ощущений. Им не интересна ни общественная жизнь, ни богатство, ни власть – ничего.

Добыв вдруг деньги, они их тут же пропивают или прогуливают, свои голоса избирателей они продают кому угодно, при удобном случае они способны убить и ограбить просто так, и в этом отношении они даже хуже животных.

Основные соображения в их сознании концентрируются на процессах: выпить, закусить, погулять и приятно для себя нагадить ближнему.

И всё же отдельные криминальные деятели могут быть необыкновенно сообразительными и волевыми в своих противоправных действиях, но у них не хватает ума осознать бессмысленность своих поступков, редко завершающихся в их пользу, в которых, как правило, побеждают установленные общественные правила, но криминалитет противопоставляет этим правилам свои, которые практически не отличаются от поведения хищников в животном мире, то есть в их личности альтруизм вовсе отсутствует, как и осознанное трудолюбие, ответственность перед обществом, а торжествует преимущественно самоуверенность, некритичность, беспринципность во всем, леность и наглость, тем самым демонстрируя эгоизм и презрение ко всем остальным, которых они считают овцами.

Тем не менее, индивидуальность этих ярких представителей криминалитета такова, что они могут быть достаточно сообразительными, решительными и настойчивыми в своих действиях для того, чтобы, составляя часто неплохую кооперацию создавать эффективные бандитские или мошеннические группы.

Внешне они напоминают людей, но отсутствие в их самосознании позитива и опора в своей индивидуальности на сугубо животные инстинкты, делает их неисправимыми в плане служения обществу.

Любопытно, что эти задворки общества по большинству особенностей индивидуальности и личности смыкаются с представителями властной элиты, многие из котрых всего лишь лицемерно и умело маскируют свою животную сущность, отличаясь от отпетых преступников только более высоким уровнем доминантности, коммуникабельности, профессиональными навыками в одной или нескольких общественных сферах, умением в нужный момент сливаться с обществом, а также высокой степенью кооперации с другими представителями власти.

Однако сообразительность криминальных авторитетов часто бывает выше, чем у представителей властных элит. Именно по этой причине наиболее волевые, энергичные, доминантные и сообразительные представители криминальных кругов иногда становятся крупными фигурами власти даже в самых высших ее сферах, занимаясь при таких благоприятных обстоятельствах большей частью грабежом собственных стран, поскольку на какую-либо созидательную деятельность эти хищники не способны.

В свою очередь, и представители властных структур по этой же причине слишком часто не способны удержаться от бесчестных поступков и банального воровства.

 

VI

Хотя массовые переходы из одно страты в другую не происходят, но перемещения отдельных индивидов случаются довольно часто.

Поэтому имеет смысл определить причины этих явлений на конкретных примерах.

Низшее (животное) сознание, перешедшее к человеку от приматов, и формировавшееся десятки миллионов лет, за время преобразования гоминида в человека, занявшее около двух миллионов лет, если и претерпело изменения, то крайне незначительное, поскольку оно отвечает за функционирования организма и его взаимодействие с окружающей средой в основном в отношении выживания и воспроизводства.

Так как индивидуальность есть непосредственное внешнее выражение животного сознания, то и все его основные свойства практически не меняются в активный период жизни человека.

То есть сообразительность, чувствительность, впечатлительность, решительность, та или иная степень общительности, любопытство, доминантность, настойчивость, кооперация в действиях, на которые в значительной степени повлияла программа, заложенная в геноме, а ее человек получил при рождении, остаются неизменными по содержанию, но их уровень, или степень выражения могут существенно разниться для отдельных индивидов, тогда как внешний облик, темперамент, манера поведения могут претерпевать существенные изменения с течением времени под воздействием окружения, так же как навыки и жизненный опыт.

Именно индивидуальность, вследствие своей практической неизменности в активный период жизни человека в основных своих свойствах, которые не прекращают проявляться так или иначе, фокусирует внимание человека на определенной страте общества, как бы направляя его к ней, поскольку эгоцентризм этой формы сознания инстинктивно отмечает ту или иную выгоду из принадлежности к соответствующему слою общества в зависимости от имеющегося уровня свойств индивидуальности.

Что же касается самосознания, производящего личность человека, уровень которого существенно вырос только в ходе развития цивилизации, то черты личности постепенно стали оказывать так же значительное влияние на приобщение человека к тому или иному общественному слою, особенно в виде проявления его персональной воли, ума, любознательности, степень которых повышает или ослабляет соответствующие им свойства индивидуальности, такие, как настойчивость, сообразительность, любопытство, как и наоборот, в чем проявляется их взаимодействие, в ходе которого может превалировать то одна сторона, то другая, вследствие чего индивидуум может перемещаться из одной страты в другую.

Приобщение к тем или иным стратам зависит также в немалой мере и от степени принципиальности человека, его трудолюбия, ответственности, хотя наиболее сильное влияние во многих случаях на определение человеком своего места в стратах общества оказывается степень проявления его альтруистических свойств. В частности, высокий уровень альтруизма в среде представителей неформальной оппозиции власти даже становится способным на довольно длительное время оттеснить эгоизм животного сознания на второстепенную позицию.

Кроме того, следует отметить, что процесс старения накладывает неизгладимы отпечаток на все свойства индивидуальности и личности, и подавляющее большинство представителей всех страт, кроме криминалитета, представителям которого уже некуда падать, автоматически превращается в обывателей.

Причина этого неизбежного процесса довольно банальна: склеротические изменения мозга, снижение порога ощущений, те или негативные изменения остальных органов существенно снижают уровень таких свойств индивидуальности, как сообразительность, впечатлительность, чувствительность, решительность и доминантность. Умственные способности, включая память, любознательность, волю, креативность, самокритичность и степень альтруизма так же существенно падают, оставляя стариков вне поля активной деятельности вследствие определенной беспомощности.

Таким образом, практически все пенсионеры пополняют ряды обывателей.

То есть само по себе превращение в обывателей часто вполне неглупых и довольно развитых субъектов обусловлено за редким исключением довольно быстрым падением у пенсионеров уровня как низшего, так и высшего сознания вследствие выпадения из трудового процесса и отсутствия его полноценного замещения в появившееся свободное время.

Кроме того, человек на пенсии далеко немолод, а это означает, что он становится более апатичным, индифферентным ко всему вследствие отсутствия перспектив, кроме приближающейся смерти.

Поэтому, например, общественная жизнь интересует его только с позиции сохранения стабильности, если, конечно, таковая существует, а любые изменения, суть которых он не понимает и приспособиться к которым уже не может, его только тревожат.

Естественно, пенсионер в этом отношении становится и эгоистичным, и консервативным.

В связи с этими печальными обстоятельствами можно отметить главный и неустранимый дефект демократии, основанной на предоставлении избирательных прав с определенного возраста всему населению, значительную часть которых составляют пенсионеры. В силу отмеченного выше снижения уровня свойств собственной индивидуальности и личности они легко поддаются пропаганде власть имущих, которым принадлежат основные источники информации, способствуя сохранению год за годом власти, удерживающейся в значительной степени вследствие этого, открытыми или скрытыми олигархическими структурами даже в развитых странах.

Указанные страты населения не являются абсолютно жесткими структурами, поскольку, например, уровень свойств личности и индивидуальности бизнесменов, банкиров (деловых людей) и служащих им или государству управленцев и экономистов, а также креативных персон довольно близок.

Все они имеют высокое качество ума, неплохую сообразительность, высокий уровень доминантности, настойчивости и воли. Все они любознательны и трудолюбивы.

Однако бизнесменам и управленцам по сравнению с креативными персонами недостает альтруизма, но зато в достатке беспринципность. Тем не менее, управленцы, в отличие от бизнесменов, которые поглощены своими бизнесом, всё же более милосердны в отношении простых людей и с большим пониманием относятся к нуждам государства.

Поэтому, например, управленцы, утратившие в силу жизненных коллизий имеющуюся у них долю альтруизма, вполне могут превратиться в жестких и себялюбивых бизнесменов и даже – в мошенников, если у них хватает энергии и воли, но не достает ответственности и критичности в отношении своих действий.

С другой стороны, бизнесмены и управленцы, например, приобретя в течение жизни под влиянием соответствующего окружения некоторую долю доброты и милосердия, и обладая высокой степенью доминантности как отражения эгоцентризма животного сознания, вполне способны превратиться в эффективных по результатам креативных персон в своей сфере деятельности.

В свою очередь, творческие личности тоже могут стать управленцами или бизнесменами, но только при одном условии – значительной утрате своих альтруистических наклонностей и превращении в связи с этим в личность, не имеющую твердых принципов, то есть согласную на подчинение приказам вышестоящим, невзирая на их ценность и правомерность.

Другим ярким примером довольно частого перехода отдельных деятелей из одной страты общества в другую может быть транзит отдельных представителей силовых структур в сферу власть предержащих.

Объяснить этот факт можно тем, что свойства индивидуальности и личности представителей властной элиты и представителей силовых структур, диктующие им особенность поведения, в большинстве своем совпадают, но разнятся по степени выражения.

И те, и другие сообразительны, решительны, общительны и доминантны, но уровень этих свойств индивидуальности выше у представителей властной элиты. У последних также более сильная воля и выше уверенность в себе. Они обладают определенными профессиональными навыками и способностью умело искажать информацию о себе и вокруг себя. Их беспринципность и коварство не имеют границ. Их интересует только выгода. Поэтому они до последней возможности цепляются за власть – плод эгоцентризма животного сознания, тогда как альтруизм, не дающих ощутимых материальных выгод, им, естественно, не свойственен. В противном случае они не смогли бы прорваться в верхний слой общества.

Представители силовых органов, поддерживающие власть имущих, конечно, не могут не иметь подобных же качеств, но более скромных по степени своего выражения, то есть они менее сообразительны и доминантны. Поэтому они склонны к подчинению приказов вышестоящих инстанций без особых размышлений, даже если эти приказы противоречат установленной морали, что невозможно без солидной доли беспринципности и безответственности. Естественно, альтруизм в этом случае тоже будет помехой.

Заветной мечтой высокопоставленных деятелей силовых структур является проникновение в верхние этажи власти, и это у них получается довольно часто в переломные моменты истории – во время войн и различных катаклизмов, благо альтруизм им особенно не свойственен, а повышенный в отдельных случаях уровень доминантности может им помочь. Поэтому довольно много генералов и полковников приобретали власть, но воспользоваться ею с толком за редким исключением не могли в силу своей неподготовленности к управлению экономикой и слабой сообразительностью в тех сферах, где инструкции и уставы им помочь не могли.

На первый взгляд кажется, что достаточно эффективным рычагом противодействия роли индивидуальности и личности в распределении людей по стратам так же является принцип наследования, например, власти или богатства.

Но история показывает, что слабые потомки сильных личностей быстро теряют и то, и другое под напором более энергичных, сообразительных, коварных и беспринципных индивидов.