Комментарий |

Дина или Видения

Начало

Продолжение

А все эти радости выборов-перевыборов! Тут действительно, не до
жиру, а быть бы живу. Когда преданно работаешь на две, а то и
три враждующие партии, представляешь людей, которые клеймят друг
друга на каждом углу, а ты в каждом из них находишь то хорошее
и правильное, чего они и сами-то не о себе не знают. Но радостно
соглашаются. Может, в этом и есть какая-то нравственная несуразица,
но Дина подходила к любому заказу с профессиональной, творческой
точки зрения. Ей неинтересно было то, что эти люди на самом деле
делали. Пусть даже ничего хорошего. Скорее всего. Ее задача заключалась
в том, чтобы то, что делает она, выглядело убедительно. Есть,
наверное, отрасли народного хозяйства, где уместно обсуждать категории
нравственного порядка. А Дина предпочитала слово «профессионализм».
«Наверное, оно потому так до смешного популярно в телевизионной
среде, что им привыкли загораживаться и заслоняться, – думала
Дина. – Слишком непонятно все и до крайности запутано в этом виде
деятельности. Можем, используя все последние технические достижения
творчески, вдохновенно, с самой что ни на есть сегодняшней, четко
рассчитанной, зомбирущей сознание раскадровкой и интонацией, убедить
кого угодно и в чем угодно. На грани, по краю ходим».

Звонок мобильного прервал Динины размышления о скрытых опасностях
видеобизнеса, где сложностей столько, что об опасностях этих уже,
честно говоря, и не думаешь. Некогда. Время рассчитано по минутам,
а рабочий день, в общем-то, не заканчивается. Никогда. И не только
звонки в любое время, сами съемки или монтаж по ночам, например,
когда нужен ночной город или работа срочная, или то, что называется:
« кассета должна уехать в Москву сегодня», Дина не помнила, как
она выворачивалась каждый раз. Как-то происходило. Всегда – импровизация
по ситуации.

Сережа Краснов помогал, конечно. Он был ее правой рукой в фирме
– 29-ти лет от роду, светловолосый и кудрявый, косая сажень в
плечах. «Ну, прямо, ни дать ни взять – Иванушка из русской сказки»,
– думала всякий раз Дина. Верный режиссер и надежный продюсер
по мелочам, а также ведущий программ, когда надо. То есть, по
правде говоря, все сразу в одном флаконе – а в их профессии без
такого многогранного и в тоже время управляемого человека не обойтись.
Но было ощущение, что помогал он, вообще-то, из невысказанной
личной привязанности и симпатии лично к Дине. А она всегда хотела
сама держать руку на пульсе. Свою собственную.

– Дина, тут неувязочка получилась. Мы в гостинице, которую Майя
Ивановна арендовала для съемок, но ни во двор расставляться, ни
в отобранный номер не пускают. Ни в какую, при чем. И погоду теряем,
тут бы уже гулять вовсю... – Сережин голос звучал почти спокойно.

– Я еду, – вникать в подробности не было смысла. Дина повесила
трубку. Ституация была обычная. К сожалению. И никто, кроме нее,
решать их не умел. Опять-таки, к сожалению. Все попытки приобщить
Катю к семейному бизнесу ни к чему хорошему не приводили. Она
как-то не взрослела. Творчески интересное могла иногда что-то
придумать, но тоже на уровне продвинутой молодежи, реальному клиенту
малопонятное.

Во время их с Кириллом недавней трехдневной поездки в Париж, она
рискнула оставить Катю вместо себя. Три дня всего, все организовано,
все договорено. Думала, пусть на практике поймет, что значит рабочий
процесс. Так бывало, когда Кирилл вдруг звонил и объявлял, что
билет заказаны, гостиница забронирована, срочно летим. Все было
замечательно: Эйфелева башня, Лувр, балет в Гранд-опера, Елисейские
Поля при свете фонарей... Больше всего запомнился эпизод в Лувре,
где расстояния неимоверные, все запутано до невозможности, направления
и названия на табличках – на французском и итальянском, озадаченные
англоязычно-ориентированные туристы оголтело метались в поисках
любимых шедевров. И вдруг – громкий женский крик на чистом русском
языке:

– Сюда, сюда, я нашла Венеру Милосскую!

Прямо по коридору, в глубине, деловитые туристы, в блужданиях
нашедшие чудо пропорций и гармонии, грудились вокруг, фотографировались
и боялись, видимо отойти в сторону, чтобы не потерять снова...

Дина была абсолютно счастлива. Они с Кириллом обычно были только
мысленно рядом, а встречались урывками. А тут – так долго так
долго и непрерывно вместе! Отчаянно дерзкая любовь посреди роскошных
интерьеров, завтраки в номере по утрам, обеды в маленьких ресторанах,
а вокруг – Париж с его масштабностью, простором, совершенством
линий и форм, с маленькими, то тут, то там возникающими ретро-оркестриками
прямо на улицах, и воздух ранней весны. Все смешивалось вместе
и получалась какая-то совершенно другая непостижимая жизнь. Дина
чувствовала там себя и чужой, как на карнавале, – и в то же время
так органично чужой! Без отторжения.

По возвращении выянилось, что Катя поссорилась с видеоинженером,
пытаясь давать ему ценные указания и учить его работать, чего
Марк не выносил и в результате все это время он находился дома.
Вместо того чтобы заканчивать срочную работу. Клиентам Катя объяснила,
что возникли некоторые проблемы, и они вряд ли в состоянии их
понять, так как это проблемы творческого характера. Так что, вряд
ли они получат свой рекламный ролик в срок, о котором договаривались.
Он еще долго будет переделываться.

Образовавшееся свободное время Катя провела в Дининой новой квартире,
которая совсем недавно была приведена в порядок и перекрасила
шкафчики нового гарнитура на кухне в красный и черный цвет. Как
она объяснила, она хотела сделать Дине сюрприз. Давно собиралась,
потому, что так явно лучше.

Дина Катю любила. И все ей прощала, считая, что она совсем еще
молодая и это нормально, делать всякие глупости. Но здесь пришлось
обясняться серьезно.

– Катя, не все в этой жизни так празднично и просто, как тебе
кажется. Есть обязательства, которые надо выполнять, есть люди,
с которыми не надо ссориться во время работы, а есть фирменные
шкафчики, которые не надо красить. Потому, что это мои шкафчики
и я люблю их белыми. У меня нет сил расстраиваться еще и по этому
поводу. Я тебе оставила отцовскую квартиру, там ты можешь делать
все, что ты хочешь, а это – мое. Понимаешь? Мое жизненное пространство.

Катя смертельно обиделась, выводов никаких не сделала, попыталась
вообще перестать разговаривать с сестрой, а Дина впервые задумалась,
что, собственно, ее сестра собирается без нее делать. Деньги ей
давала Дина, проблемы решала Дина, а Катя общалась с авангардного
вида молодыми людьми и ничего не хотела понимать. Очередная попытка
научить ее плавать, бросив в воду реальной жизни всего на три
дня, закончилась тем, что агентство чуть не потеряло клиентов.
Дина потом долго и терпеливо объясняла тракторному заводу, что
в связи со срочными делами должна была внезапно уехать, все в
порядке и работа никак не пострадает. Сотрудник, который ввел
их в заблуждение, наказан. Да, это совершенно из ряда вон выходящее
поведение, это нетипично для их студии, у них приличная фирма,
и она все понимает. Уже завтра они смогут увидеть новый вариант.
Черновой пока – естественно. Если клиенту снова захочется что-то
изменить, они примут и обсудят любые пожелания.

«Интересно, а как бы им так ненавязчиво сказать, что сотрудник
этот – моя родная сестра, которую я воспитываю, а по сути дела
во всем ей потакаю и как воспитывать – понятия не имею, потому
как и разница в возрасте не такая уж значительная».

Эта история наглядно показала, что оставить ей вместо себя некого,
то есть, что-то она делает не так, потому что настоящий руководитель
по призванию должен все правильно организовать и его временное
отсутствие потом даже никому незаметно. Все налажено.

А еще – Дина впервые задумалась, что, наверное, лучше все-таки
воспитывать собственных детей. Которых еще, вообще-то, надо родить.
Потому, что время идет, ей уже тридцать два года, и скоро может
стать просто поздно. Если еще не поздно. Все это замечательно,
конечно – ее отношения с Кириллом, лишенные быта и обязанностей,
но они вместе уже шесть лет. Дело не в том, что она боится его
потерять. Он гениально решил проблему ее занятости, ей и подумать-то
некогда о каких-то тонкостях их романа, который организован по
высшему разряду идеальных отношений. Допустим, сам он занят так
же и тоже не думает ни о ком, кроме нее. Просто по причине отсутствия
времени. Но вообще-то, о его жизни она не знала ровным счетом
ничего. Долгое время ей самой это нравилось. Свобода! Нет ревности,
нет сцен. Но сейчас стало казаться, что и отношений, по сути нет.
Они были гармоничны. Как Венера Милосская. Холодная, высокомерная,
презрительная. И потому вечная. Страсти ей были явно чужды. Или
отстрадала уже...

Когда как-то, давно еще, она весело заговорила на тему, каким
славным мог бы быть их сын, лицо Кирилла вдруг окаменело, и он
перевел разговор на совершенно другую тему, предоставив ей выбирать
– продолжать рассуждения о ребенке или нет. То есть, ей это решать,
ей выбор делать,– самостоятельно и без него. И думать на эту тему
она может сама по себе, если хочет. Без его участия. Это было
довольно явно продемонстрировано.

Потом как-то, много времени спустя, подобное неучастие в разговоре
на эту тему повторилось снова. Это было странно, может быть, что-то
непонятное и страшное случилось в его до-дининой жизни, но она
не могла даже выяснить это у него, даже поговорить! Он умолкал,
он исчезал на какое-то время, и его отсутствие наполняло ее ощущением
такого беспредельного и безысходного ужаса одиночества, что хотелось
удавиться тут же. Странно, ее работа и ее студия, которые занимали
столько времени и мысли, казалось, были только об этом, отходили
тут же на двадцатый план. Переставали ее интересовать. Она сама
как бы переставала существовать, оставалась только видимость действий.
Потом он появлялся, как ни в чем не бывало, они даже не обсуждали,
почему какое-то время его не было слышно... В их отношениях. это
и принято не было. Дина иногда задумывалась, правильно ли это,
но понимала, что нет смысла даже поднимать эту тему. Она не могла
без него жить, и это была правда. Мысль о том, что будет, если
он вдруг окончательно исчезнет, однажды привела к тому, что она
выпила целую бутылку виски – сидя одна в своей новой квартире
и уснула, не раздеваясь, прямо за кухонным столом и потом два
дня приходила в себя, не показываясь на люди.

– Просто голова болит, нет, не надо приезжать, я не в форме, я
позвоню тебе. Все будет в порядке,– Кирилл взволновался даже,
она его успокаивала по телефону бодрым голосом.

Только Краснов, когда дозвонился, все понял просто по интонации.
Он всегда как-то грустно смотрел на нее с Кириллом и всегда все
понимал.

Хотя с другой стороны, Кирилл никогда не делал вид, что они просто
работают вместе, как это часто случается на практике. Дама явно
нежная подруга, а серьезный бизнесмен делает серьезное лицо, что
она его пресс-секретарь. Нет, в их ситуации все точки были расставлены
правильно. Когда он появлялся в студии, или когда они появлялись
где-бы то ни было вместе, было подчеркнуто понятно, что Кирилл
ее мужчина, что Дина – его женщина, связывает их все, что только
может связывать любовников, плюс – они друг друга понимают. Его
бизнес-помощь ей не акцентировалась. И это Дине очень нравилось.

Такие вот идеальные отношения. Вне реальной жизни. Которая тоже
идеально организована. «Вот он и правда замечательный организатор!
Все мгновенно понял, как и что устроить, чтобы все были довольны
и он сам был бы счастлив и тоже удовлетворен. И чтобы никто его
не дергал по пустякам.» – подумала Дина

Хотя – вся эта организация без него тоже и минуты не простоит.
Она подумала так и сама испугалась. И ужаснулась. Все держится
на его присутствии. Неужели это правда? Просто у нее есть опора
– психологическая, материальная, любая. И зовут эту опору Кирилл.
И она по прежнему ничего не может сама?

Приехав в гостиницу, Дина, по обыкновению, все утрясла. Даже очень
быстро – времени не было долго утрясать. И с номером, и с прогулками
по территории – чтобы все постояльцы были осведомлены и в кадр
не лезли. И даже завтрашний день съемок в открытом бассейне гостиничного
комплекса оговорила – погода явно налаживалась.

– Конечно, бассейн можно не закрывать для посетителей, – ответила
она менеджеру, – я уверена, они поймут, и им даже интересно будет
наблюдать процесс съемок. Красавицы – актрисы, все сплошь модели,
в бикини – просто реклама для вашего комплекса!

Она сама не знала, как и почему это происходило, но стоило ей
появиться и большинство проблем решалось. Это давно уже не льстило
ее самолюбию, потому, что сотрудники должны были какие-то вещи
уметь решать сами, а у нее был другие дела. Но все ее попытки
найти кого-то, кто был бы в этом процессе переговоров и утрясаний
полезен, ни к чему ни приводили. Капкан получился. Прямо заколдованный
круг – чуть отсутствуешь – рушится все, отовсюду звонки о самых
несусветных ситуациях, все пропало! Приезжаешь – ничего не пропало,
все на месте. Интересно, это они просто паникеры, работники ее
– или и впрямь, только если это твое – ты знаешь, как найти выход.

«Надо бы на эту тему подумать. Завтра», – Дина направилась к машине,
вспоминая, как ее давнишний директор говаривал о зрителе, который
не может ждать и усмехнулась: Не знаю, как зритель, а вот клиенты
точно не ждут. Все время что-то срочное».

Поэтому это завтра, чтобы подумать, никогда не приходило.

Пилот, съемки которого который вот-вот должны были завершиться,
был первой для ее студии пробой пера в сотворении телесериала.
Нечто вроде «Секс и город» – женские истории любовных похождений.
Разумеется, затраты несравнимо меньшие, чем у набившего оскомину
американского феминистического мыла, смысл которого – демонстрация
дорогих нарядов внутренне свободных героинь, но тем не менее,
снять надо было красиво. Как говорится, у нас нет ваших бюджетов,
но зато какие женщины! Исхитрялись вовсю. Арендовали дорогие интерьеры,
придумывали что угодно, заинтересовывая их владельцев перспективами
сотрудничества, но все-таки, в результате, проникали внутрь помещений,
нужных для съемок и располагались там с техникой почти бесплатно.

К тому же, главной проблемой оказались, как раз сами женщины.
Ведь кроме домонстрации внешних данных они должны были еще что-то
играть!

Дина вспомнила ее разговор с Аленой, представляющую в проекте
образ российской шикарно выглядящей бизнес-вумен. Алена вовсю
кокетничала, строила глазки, полагая, по видимому, что деловая
женщина ничем от дамы эскорта не отличается.

– Алена, как ты считаешь, о чем твоя героиня думает, нежась в
кресле у бассейна? – спросила Дина.

– Ну, просто расслабляется, отдыхает.

– Аленочка, если бы она расслаблялась, она бы никогда никаким
бизнесом заниматься не смогла. Она никогда не расслабляется. Внешне
Лера и правда, милое создание, но внутри она все время считает.
«Время – деньги» для нее не девиз времени, это внутреннее состояние.
Что, конечно, не должно бросаться в глаза. Смотри, она даже на
встречу с подругами диктофон привезла, уже и с издательством договорилась,
что истории, которые тут рассказываются напечатаны будут, даже
аванс получила. А знаешь, почему? Ей, может, эти деньги и погоды
не делают, просто непонятно нашей героине, почему она должна целый
день вот так просто потерять, отдыхая, как ты говоришь, в шезлонге
у бассейна. С контрактом и диктофоном ей понятнее. Она деловую
встречу проводит. Да, шаржировано, преувеличено несколько, но
по сути верно. Это психология уже, она сложилась – и ты должна
ее почувствовать.

Алена смотрела на нее с изумлением. А Дина подумала, что все точно
– и она сама так существует. Не расслабляясь. Уже и не женщина
вовсе. Приспособление для деловых встреч и преодоления барьеров.
Полное изменение личности всего за каких-то шесть лет.

«Паджеро» несся по дороге, как всегда, с неположенной скоростью.
Дина возвращалась на студию и спешила. Тоже, как всегда. Даже
если это было необязательно. Просто в привычку вошло – спешить.
Мысли крутились и вращались в голове, как колеса автомобиля.

Так или иначе – если пилот будет принят, а для этого все сделано
– то это прорыв. Эфир на одном из серьезных московских телеканалов
– это уже что-то. Финансовую схему проекта разработал Кирилл.
Конечно, значительная часть денег студией отмывалась и возвращалась
фирме-спонсору, но на производство тоже кое-что оставалось. Все
тип-топ, более или менее. Дина в подробности этой операции не
очень вдавалась, обычно Кирилл все делал четко, ее дело было –
обеспечить готовый продукт в срок. Работа, конечно, неимоверно
сложная, придется штат увеличивать – без этого не обойтись. Но
ведь это могут быть и временные люди, контракт на время работы
– не более. Имя студией завоевано, можно кого угодно пригласить
– вряд ли сложности будут. Конечно, сериал – не с бог весть каким
интеллектуальным коэффициентом, но замахнулись так или иначе на
что-то масштабное. И съемки от глупости сюжета и идиотизма диалогов
не упрощаются. В конечном итоге все ведь картинка решает. И темпо-ритм.

«И это только начало!»– загадочно самой себе улыбаясь, произнесла
Дина нараспев, глаза ее зажглись. «Это же совсем другой коленкор
будет! И масштабы, и обороты, и перспективы, и... Ох, как я всего
этого хочу!».

Одно только не давало покоя. Об этом Дина старалась не думать.
Но иногда... Иногда ей снились какие-то странные сны. Основной
мотив был – ее обступали какие-то люди, даже скорее существа,
хотя иногда она узнавала знакомые лица, каждую ночь – разные,
и смеясь, повторяли одно и то же: «Ты думала, ты все можешь? Ну,
что ты можешь? Ты можешь только создавать видимость. Лицо делать!
Вид!.. Ты ничего не можешь! Не можешь!.. можешь...можеш-ш-шь...»
-потом все сливалось в какой-то мрак, наполненный нечленораздельным
шипением и она просыпалась посреди ночи в ужасе, который невозможно
было выразить, объяснить, понять... И невозможно было забыть в
течение дня.

Дина была на пятом месяце беременности. О чем никто, кроме подруги
Лены-гинеколога, не знал. Момент сообщения этой новости Кириллу
она все время оттягивала, что Лена считала полной глупостью.

– Послушай, удачливая моя, ну с чего такие сложности? Мужик тебя
любит, вон какие подвиги для тебя совершает. Да он просто обалдеет
от счастья! Даже если не обалдеет – скоро все и так поймут, природу
не обманешь, живот-то растет. Потом идиотом себя почувствует,
что узнает последним, вопросами замучает.

– Ох, боюсь, Лена, не замучает. Ты его не знаешь. Все в нем замечательно,
кроме того, что связывать себя не хочет. Принуждения не потерпит.
Страшно мне. Ох, как страшно. Целый день в форме, в строю. А по
ночам...

– Так это ж твой золотой последний шанс, милая! Тридцать два года
– и бог дитя тебе дарит! Красивая, молодая, карьера, имя – все
при тебе. И еще и дитя впридачу! Да тут любой отец от гордости
и счастья оперы петь начнет! На языке оригинала.

– Это я все понимаю. И про последний шанс. И дитя свое хочу. И
родить и вырастить. Но Кирилл у меня странный очень в этом смысле.
Объяснить не могу. А так – ты же видишь, я все решила, все равно
поздно уже что-то менять. Уже только рожать.

– Да бабы с карьерами мечтают о детях, а поздно. И никакой им
папа не нужен, на все сами готовы, а не получается. И Кирилл твой
умолять тебя будет его обратно принять!

– Да ты подожди, Ленка, мы еще не расстались. У нас романтическая
история любви из фильма французского режиссера Жана Люка Годара.
В расцвете. Все шесть лет на одном дыхании. Как в кино.

– Тем более. И чего маешься, спрашивается?

Дина знала, чего она маялась. Кстати, ни в одном фильме Годара
никаких детей от романтической любви не бывает. Там про них как-то
не. упомянуто Только неимоверные сложности возвышенных отношений.
Он смотрит на нее долгим взглядом. Она через пять минут поднимает
глаза ему навстречу. Бесконечно– красивое и одухотворенное молчание
в кадре, наполненное глубоким смыслом... И никаких детей. Только
запутанные и неразрешимые психологические проблемы. Как это она
раньше об этом не задумывалась?

Конечно, есть некоторая надежда, что все образуется. Может быть,
Дина даже уверена была, что образуется? И она будет просто счастлива,
и они с Кириллом будут всегда вместе, и подрастающий Антошка –
Дина представляла себе только сына, сделает их нормальной семьей.
Как у людей. С обедами, телевизором по вечерам и уик-эндами на
природе. Простые человеческие мечты. Ничего больше.

Тем не менее, чтобы поговорить спокойно, она хотела сначала пилот
закончить и отослать. А это скоро. Вот тогда...

«Господи, какое еще тогда!..» – Дина вдруг резко затормозила.
Мысли ее путались. Она остановилась у какого-то киоска. Газеты
там продавались. А может, еще что. Дело не в этом..

«Да, дело не в этом,– подумала она с внезапно остановившимся взглядом.–
То есть, ты собираешься подстраховаться со съемками, чтобы не
волноваться в процессе, спокойно все закончить, а потом ему сообщить.
Потому что ты уверена, что он просто исчезнет. Исчезнет из твоей
жизни потому, что ты беременна и у вас будет ребенок. Господи,
чушь какая. У вас же идеальная любовь и отношения, вызывающие
зависть у всех подряд! И при этом он исчезнет потому, что у вас
будет ребенок. И ты останешься одна. Будешь – как это называется?
Мать-одиночка! Все так просто».

– Да, Кирилл,– мысленно начала она диалог с любимым,– это жизнь
и никаких в ней изменений не произошло. Никто ничего не отменял.
От любви бывают дети и они должны рождаться, потому, что они от
любви. И ты меня бросишь, нет, просто исчезнешь, потому, что у
тебя своя мораль, потому, что любовь – это свободное парение в
пространстве, которое мы сами выбираем, и оно должно быть ограничено
только нашими желаниями.

«Господи, чушь какая. Как в таких случаях говорят – почему это
случилось со мной?

А что, собственно, случилось? У меня будет ребенок, мальчик, мужчина,
который меня не бросит, который всегда будет со мной и я буду
для него всем и он будет меня любить и мы каждый день будем вместе.
Вместе. Всегда вместе. И я все смогу...».

Дина все-таки разрыдалась. Вголос, со всхлипываниями. Как раз
посреди иронических мыслей про то, что все это чушь и так не бывает.

Ее охватили совсем нерадостные предчувствия. И не только по поводу
объяснения с Кириллом. Все теперь будет иначе. Только – как именно
это будет?

Женская интуиция – совершенно особая статья. Тем, кто этим даром
наделен – лучше следовать ей слепо и не вдумываясь.Что-то щелкает
вдруг – посреди разговора даже и все уже известно наперед. Не
замечать, игнорировать – смысла не имеет. Это просто подсознательный
внутренний просчет, жесткий и точный. Что идет изнутри, прорываясь
наружу, как безошибочное понимание происходящего, и как следствие
– предощущение будущего. Объяснить это трудно, можно только принять.
Можно, конечно, идти наперекор. Но смысла нет. Потому что в женских
предчувствиях соединено все сразу – и отнюдь не бессмысленно соединено.
Это индивидуальность женщины, помноженная на реальные обстоятельства.
И обстоятельства, проявляющиеся в малейших нюансах. Просчет в
реальном времени. Ответ вдруг, будто сам собой появляется – с
учетом всего сразу. Говорят, мол, – женская логика, шутят на эту
тему. Нет, не логика это вовсе, а то непостижимое, что, кроме
данности физиологической, отличает мужчину от женщины. Поэтому,
лучше женской интуиции доверять. Для тех, кто понимает.

Она нажала кнопку мобильного.

– Кирилл, это я. Мы... нет, все нормально. Мы могли бы встретиться?

– Да, Диночка. Мне как раз нужно с тобой поговорить. Я приеду.

– Я дома буду через полчаса. Жду.

Вечером приехал очень взволнованный Кирилл. Что было для него
совсем нетипично.

– Дина, у меня голова кругом идет. Моя компания в Москву переезжает.
Сливаемся с монстрами на выгодных условиях. Предложение фантастическое.
Офис в центре. Связи накатанные. Схемы отработаны. И самое главное
– если бы не это, не знаю, как бы выкрутился. У меня здесь кранты,
просто тебе не говорил. На переговоры два месяца ушло. Сегодня
все решилось.

– Кирилл, это все очень интересно. Но у меня для тебя новость,–
она запнулась, искала слова. А что, собственно, придумывать –
и зачем?

– Я беременна.

Это так просто прозвучало. Я беременна. После этого в кинофильмах
мужчины либо накидываются на даму с поцелуями восторга, который
не могут выразить никак иначе, либо пытаются с пафосом и плохо
скрытым негодованием вручать деньги на аборт.

Кирилл молчал несколько минут, будто пытался понять, что она сказала.
Или понять, как реагировать. Потом пришел в себя, вернее, вспомнил
себя.

– Но сейчас это точно невозможно, и вообще – мы же не говорили
никогда про такой поворот. Никогда, Дина. Это же еше можно решить
как-то иначе?

– Это нельзя решить как-то иначе, – ответила Дина. – Есть вещи,
которые имеют только одно решение. Естественный природный процесс.
И менять течение реки, что глупость в любом случае, уже поздно.
Это почти пять месяцев. И это делает меня счастливой. Я хочу этого
ребенка. И не хочу сейчас говорить всякие слова. Я тебя ни к чему
не обязываю. Ты можешь подумать неделю. Это несовременно, я знаю,
наверное даже неинтеллигентно, но мы не сможем остаться друзьями,
если... Если ты решишь, что тебе все это не нужно. Ты понимаешь,
о чем я говорю. – На самом деле она сама до конца не понимала,
о чем она говорила. Она почувствовала какую-то вселенскую усталость
и необходимость остаться одной...

Когда он ушел, она уснула почти сразу и спала без снов.

Зато потом три недели прошли как во сне. Съемки, которые потребовали
дополнительной оплаты за аренду, они никак не укладывались в срок,
то солнце не появлялось в положенное время, то техника выходила
их строя. Дина лержала руку на пульсе, приезжала, уезжала, вела
дополнительные переговоры. Весь коллектив как сговорился создавать
дополнительные проблемы – исполнительный продюсер Майя Ивановна,
женщина, приятная во всех отношениях, а особенно понаторевшая
в создании полной неразберихи в самый ответственный момент, творчески
озабоченные картинкой операторы, осветители, которые объясняли,
какие именно погодные условия им нужны. Ну, и исполнительницы,
которые по неопытности считали, что это они заправляют балом и
все должно ради них вращаться. «Это когда у вас имя будет, можете
так думать. Только тогда вам уже не до того будет и хоть что-то
сыграть сможете без доведения режиссера до истерики. И глаза не
пустоту будут выражать, а внутреннее состояние. А вообще, впредь
в студии надо все снимать, – раздраженно думала Дина, – и луну
и солнце. И сценарий пусть будет весь в четырех стенах. Может,
оно и не так впечатлять будет. Но хоть стоимость можно рассчитать
заранее».

Съемки, наконец, закончились. И начался этот самый постпродакшен
с цифровым монтажом, озвучанием, звуковыми эффектами – ее классные
и надежные Марк и Колюня работали сутками, это они умели. Как-то
там внутри решали технические проблемы наложения, сведения, имитации
всего чего угодно.

Любимой фразой Марка было, что проще всего озвучить имитацию оргазма
обоими партнерами сразу. Обычно Дина отшучивалась, что он работает
не по профилю и их прозаическая продукция не дает ему развернуться.

– Видишь, как мы продвинулись!– смеялся Марк, отсматривая черновой
материал.– Еще немного – и настоящее порно пойдет.

– Марк, уймись. Это телесериал. Для мирных тружеников и общедоступного
показа в нерабочее время.

Хотя в чем-то он был прав. Дина с этим сериалом как-то чересчур
приблизилась к проблемам большого искусства. Вряд ли журналисты
начнут серьезную дискуссию, как о фильмах Тинто Брасса – «Что
это – эротика или порнография?». «Могут и заклеймить, не глядя.
Скандал – это хорошо, но может и до скандала не дойти. Просто
в эфир не пройти. Стоп, стоп. Об этом я подумаю потом», – прервала
Дина поток сознания.

Наконец, готовая кассета с пилотной серией уехала в Москву.

Продолжение следует.

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка