Проза

Мальчика отправили в магазин, а папа с девочкой стали мыть посуду. Девочка мыла, папа вытирал чистые тарелки полотенцем и ставил их на полку.

– Что ты можешь рассказать о сексе? – спросила девочка, оттирая от тарелки засохшую яичницу.

– Не понял! – сказал папа. – Что тебя интересует конкретно?

– Ну, родители ведь должны рассказывать детям о сексе, когда у детей наступит подходящий возраст.

– А у тебя уже наступил подходящий возраст?

– Конечно, – сказала девочка.

– Не знаю... – сказал папа. – Если ты так считаешь... Мне, например, никто ничего не рассказывал. Все выяснилось как-то само собой.

– Я тоже кое-что знаю, – сказала девочка, – но может быть, я не все знаю. Ты начинай, а я, если это уже знаю, то скажу.

– Ничего я не собираюсь начинать! – сказал папа. – Только этого не хватало! Девочкам об этом должны рассказывать матери. Пусть тебе мама и рассказывает.

– А ты не будешь?

– Нет.

– Мама тоже не будет, – сказала девочка, подумав. – Если я ничего не буду знать, то когда вырасту, у меня может быть психическая травма.

– Особенно не переживай, – сказал папа, – Я куплю тебе детскую энциклопедию сексуального воспитания.

Из магазина вернулся мальчик. Он принес свежих булок, и все опять уселись пить чай.

– Ты и с ним беседовала на эту тему? – спросил папа, делая бутерброды.

– Нет еще, – сказала девочка.

– О чем? – спросил мальчик.

– О сексе, – сказала девочка.

– А, – сказал мальчик, – нет, не беседовала.

– Слава Богу! – сказал папа. – Впрочем, мы живем в свободной стране.

– Он же мой брат, – сказала девочка. – Мы с ним можем беседовать на любые темы.
– Конечно, – сказал мальчик. – Мы же родственники.

– Родственники, – согласился папа, – Но, между прочим, не кровные.

– Как это? – спросил мальчик.

– Так, – сказал папа. – Ты мой сын, в тебе течет моя кровь. А ты – моя дочь, но моя кровь в тебе не течет. В тебе течет мамина кровь и кровь твоего отца. Вот если у нас с мамой кто-нибудь родится, он будет вам обоим кровным братиком или сестричкой.

– Значит, мы не совсем родные? – спросил мальчик.

– В этом смысле не совсем.

– А брат и сестра могут пожениться? – спросила девочка.

– Нет, – сказал папа, – настоящие брат и сестра пожениться не могут.

– А мы можем?

– В принципе, можете, – папа задумался. – В принципе, и мы с тобой можем пожениться. А мама может выйти замуж за мальчика. В принципе, жизнь очень запутанная штука!

– Подумаешь, – сказала девочка, – ничего особенного.

– Не умничай, – сказал папа. – Ты умничаешь, потому что глупая. Человек всю жизнь совершает ошибки. И самые главные ошибки он совершает именно в молодости. К сожалению, так будет всегда. Но кое-каких ошибок можно все-таки избежать, если вовремя посоветоваться с людьми умудренными и прислушаться к их советам. Я, например, всегда готов поделиться опытом.

– Ну, поделись! – сказала девочка.

– Поделюсь, – сказал папа. – И надеюсь, что мой опыт пойдет вам на пользу!
Вечером к двери в девочкину комнату папа приколол два листочка бумаги. Вот что на них было написано:

1. Я считал себя умнее всех, и эта уверенность стала причиной многих слез и разочарований.
2. Я многое откладывал на потом. Потом бывает только суп с котом.
3. Я не любил чистить зубы. Что из это вышло? Вы бы это поняли, если бы я позволил заглянуть мне в рот. Но этого я не позволю никогда!
4. В детстве я начал курить. Только очень глупый человек, совершенно не знающий жизни, уверен, что можно бросить курить. Бросить курить нельзя!
5. В глубоком детстве я считал себя образованней своих товарищей, которые говорили "ирактивные самолеты". Я говорил: "аэроктивные самолеты". Я заблуждался. Правильно говорить "реактивные".
6. Я долгое время думал, что раз муж и жена родственники, то должны походить друг на друга. Это не так. Муж и жена совершенно разные люди и могут быть непохожи. Например: у толстого блондина жена может быть хрупкой брюнеткой. И наоборот.
7. Я очень сильно заблуждался, когда думал, что можно жениться из интереса, а не от большой любви. В результате мой сын называет папой какого-то дядю и любит его. Правда, меня он тоже называет папой и тоже любит. А девочка, с которой я живу, вообще не моя и иногда выпендривается, хотя я люблю ее, и она, кажется, любит меня тоже.

1. Как я считал чепухой бисквитные пирожные, так и до сих пор считаю.
2. Купаться приятно только когда вода очень теплая.
3. Цельное мясо всегда вкуснее рубленого.

– Заблуждений у тебя было больше, – сказала девочка, когда прочитала оба листочка.

– Так устроена жизнь, – сказал папа. Но во многом я оказался прав.

– Ты оказался прав только про еду.

– Разве? А про воду? Я еще не все записал. Вот вспомню и допишу.

– Ты бы пока рассказал нам что-нибудь устно, – попросила девочка.

– Не могу, – сказал папа, – Сейчас я занят.

– Чем же ты занят? Ты же ничего не делаешь!

– Я думаю.

– А о чем ты думаешь?

– О деньгах, – сказал папа.

– А что ты о них думаешь?

– Я думаю, что у нас их нет.

– Совсем нет?

– Совсем.

– Но мы же покупаем еду? Значит, у нас есть деньги.

– Да ну, – сказал папа, – я имею в виду совсем другое. Я имею в виду много денег.

– Миллион?

– Больше.

– Секстиллион?

– Не знаю. Столько, чтобы хватило на всю жизнь.

– А секстиллиона не хватит?

– Не знаю, – сказал папа. – Секстиллион – это сколько?

– Это очень много! – сказала девочка.

– Тогда, возможно, хватит.

– А что ты хочешь купить?

– На секстиллион? – спросил папа. – Но у меня его нет. Это просто мечты. Люди должны мечтать. Ты о чем-нибудь мечтаешь?

– Я мечтаю, чтобы скорее было лето, и мы бы поехали в Италию.

– Но мы не собираемся в Италию, потому что у нас нет денег.

– Ты мечтаешь про секстиллион, а я мечтаю про Италию.

– А ты про что мечтаешь? – спросил папа мальчика.

– Про воздушку, – сказал мальчик.

– Да, – сказал папа, – получается, что мы все мечтаем об одном и том же. Но твоя мечта не такая недостижимая как наши.

– Моя тоже недостижимая, – сказал мальчик.

– Да ну, – сказал папа, – теоретически даже я могу купить тебе воздушку.

– Ну, – сказал мальчик, – Вообще конечно...

– А что, – сказал папа, – Я могу. В конце концов, если у моего сына есть мечта... Правда, я собирался купить... Но с другой стороны, почему бы и нет?

Новенькое пневматическое ружье действительно походило на мечту. Еще
папа купил две коробки патронов. Нужно было срочно
пострелять. Девочка предложила устроить тир в большой комнате, но
папа не решился.

Балкон выходил в парк. Голые деревья росли в нескольких метрах от
дома. Парк уходил вдаль, становился гуще, и вдали за путаницей
веток почти не виден был кирпичный забор какого-то завода.

Стрелять с балкона было удобно, но не во что. Они расстреляли
полкоробки, целясь в стволы деревьев и в яркие банки из-под колы,
валяющиеся кое-где под деревьями. Потом папа увидел ворону.

Она сидела на ветке, вобрав голову в плечи, равнодушно поглядывая на
шумную компанию на балконе, и не подозревала о тучах,
которые собирались над ее носатой головой. Возможно, она
вспоминала прошедшую зиму и ежилась от воспоминаний. Может быть, она
жалела, что вороны не перелетные птицы и, наверное, стоило
в октябре напрячься и махнуть куда-нибудь в Африку. А
вернуться, когда окончательно потеплеет, отъевшейся и загорелой, в
отличной форме.

Недолго думая, папа прицелился и выстрелил. Наверное, пуля
просвистела очень близко от вороньего уха (если дырку в голове можно
считать ухом), потому что ворона подняла голову и посмотрела
по сторонам.

– Ты хочешь ее убить? – спросил мальчик.

– Из этого ружья нельзя убить, – сказал папа и выстрелил второй раз.

Ворона вдруг подпрыгнула на ветке и камнем свалилась с дерева.

– Черт! – удивленно сказал папа. – Черт!

– Ты ее убил? – шепотом спросила девочка.

– Я не собирался ее убивать! – сказал папа. – Черт! Правда, как-то само собой я целился ей в голову. Неужели я ее застрелил?

Через две минуты они уже бежали вокруг дома к месту трагедии.
Девочка на бегу тихонько подвывала.

Бедная ворона без признаков жизни лежала на куче гнилых листьев.
Папа взял ее в руки и послушал сердце. Увы, оно не билось.

– Сдохла! – сказала девочка шепотом. – Ты же говорил, что из этого ружья нельзя убить!

– Я правда так думал, – сказал папа. – Мне очень жаль эту ворону.

– Интересно, а кошку из него можно застрелить? – спросил мальчик.

– Не знаю, – сказал папа. – Теперь не знаю. Надо похоронить ее, пока не вернулась мама. Бедная ворона!

Бедную ворону хоронили по первому разряду. Ее завернули в огромный
кусок фольги, в которой мама пекла в духовке рыбу и положили
в коробку от маминых сапог. Девочка положила туда же
несколько пластмассовых цветочков от старой заколки для волос.
Погребение бедной вороны состоялось в том же парке, где прошла
вся ее жизнь. Могильный холмик мальчик выложил камешками. Все
сняли шапки. Девочка принесла из дома свою любимую
музыкальную открытку и несколько раз открыла ее над могилой.
Открытка проиграла музыку, и получились настоящие похороны. Правда,
открытка играла "Хеппи бездей!", но это никого не смутило.
По дороге домой папа с мальчиком пообещали друг другу больше
никогда ни в кого нет стрелять, если, конечно, от этого не
будет зависеть человеческая жизнь.

Продолжение следует.

• Книга для детей №1. Глава первая
• Книга для детей №1. Глава вторая и третья
• Книга для детей №1. Глава четвертая и пятая
• Книга для детей №1. Глава шестая и седьмая
• Книга для детей №1. Глава восьмая, часть I.
• Книга для детей №1. Глава восьмая, часть II.
• Книга для детей №1. Глава девятая.
• Книга для детей №1. Глава десятая, последняя. Книга для детей №2. Часть первая. Жезл дьявола.
• Книга для детей №2. Жезл дьявола. Продолжение.
• Книга для детей №2. Жезл дьявола. Продолжение второе.