Из цикла «Слишком личное". Девушка в сиреневом берете. Фотограф
Девушка в сиреневом берете
Это был уже пожилой, даже старый человек, ходивший на все мои лекции. Он плохо слышал и садился всегда в первом ряду, подавшись всем корпусом вперёд, вытянув шею, боясь пропустить хоть слово из моего рассказа. Потом мы подружились. Он – назовём его Р – часто звонил, и мы обсуждали истории судеб поэтов, о которых шла речь на лекции. Оказалось, что Р жил через две остановки от нас, и он сетовал, что раньше не знал про эти лекции, что их не слышала его недавно умершая жена, и как бы мы могли дружить домами. Мы переписывались. Р слал мне огромные письма, похожие на бандероли, где были ксерокопии фотографий его близких, рассказы о родных, о своей юности и – свои стихи…
Он писал обо всём, что было ему дорого. И особенно запомнилось одно письмо, похожее на исповедь, где он рассказывал в стихах историю своей первой любви – о встрече с девушкой в сиреневом берете, и писал, что она была очень похожа на меня. Я ответила на его стихи своими стихами.
Встретить Вас я должен был тогда,
в юности, по-блоковски туманной,
в час, когда, гонимый жаждой странной,
я метался в поисках дождя.
Я Вас ждал, но Вы меня не знали,
потому и не могли прийти, –
угольки сгоревшей той печали
Вы б теперь сумели там найти.
Только разве интересно это –
ту печаль угасшую искать,
юношу в мужчине узнавать
женщине в сиреневом берете?
В поисках дождя
Н.Р.
Сто радостей назад и сто печалей
брела и я, себя не находя.
Мне кажется, друг друга мы встречали,
но не узнали в мареве дождя.
Та девушка в сиреневом берете
была от Вас тогда невдалеке.
Мне хочется об этом Вам поведать
на медленном и нежном языке.
Где наши души – голые, босые,
где тот сушивший губы летний зной?
А дождь прошёл – как все дожди косые –
как мы проходим в жизни – стороной.
Дорог не разбирая, слёз не пряча,
металась юность в поисках огней.
Судьба слепа, но души наши зрячи.
Я Вас узнала через толщу дней.
Мы в реку жизни входим лишь однажды,
извечно в сердце что-то бередя.
Но Ваши строки утолили жажду
необъяснимой свежестью дождя.
Фотограф
Он фотографировал меня на всех моих лекциях и творческих вечерах, делал коллажи, фотопортреты и никогда не брал за это денег. Однажды сделал подарок: увеличил фотографию, где я у микрофона, вставил в красивую рамку и вручил мне перед началом. Дома на обороте я прочла стихи:
И ведь написал же… Впервые в жизни.
То же самое, кстати, мне говорил оператор телестудии, что за все долгие годы, что он снимал подобные мероприятия, такой оглушительной тишины, как на моих вечерах, не слышал нигде.
Этот фотопортрет со стихами сейчас висит у меня в гостиной над диваном. Тогда я себе на нём не нравилась, но с годами он кажется мне всё лучше и лучше…
А на другой стене висит фотопейзаж этого фотографа, где он запечатлел свои родные места. Заросшая камышом река в белых кувшинках. На обороте надпись:
«Спасибо Вам, Натали – за доброту, уважение и любовь к людям!
Саратов. 07.11.2002. 17.00. Река Карай. д. Князевка. Бурковский район.
Потом я узнала, что фотограф был членом Союза фотохудожников России, лауреат и дипломант областных и всесоюзных выставок. Но дело было не в этом, или не только в этом в его работах. В них светилась его душа. В них жила любовь. Неназванная, бескорыстная, несмелая.
Мне вспомнились строки сонета Шекспира:
Прочтешь ли ты слова любви немой?
Услышишь ли глазами голос мой?
Я прочла. И услышала.
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
